— О даже и представить себе нельзя, сколько вина может выпить поляк! Здесь трезвому человеку, с умом и с ловкостью, можно всего добиться: богатства, почестей, власти. Можно богатую невесту себе выкрасть, чужую жену увезти, кого угодно убить или запрятать в такое место, где никому не найти, — рассказывал Соссье. — Но для этого, кроме денег, надо иметь протекцию либо у польского магната, либо у посла одной из держав, взявших под опеку эту несчастную страну.
По мнению Соссье, влиятельнее всех был русский посол, а меньше всех был способен защитить своих подданных польский король Станислав Понятовский. Каждый из здешних магнатов, если он ею не разорен, влиятельнее его в крае, и несчастный король зависит от каждого из них.
Занятый своими мыслями Грабинин слушал его рассеянно, думая только о том, как приступить к расспросам о супруге Аратова. По временам ему казалось, что и Соссье не прочь посплетничать относительно обитателей дома; раза два намекал он ему, что здесь можно говорить о чем угодно без стеснения, потому что никто из присутствующих французского языка не понимает, и Грабинин решился наконец спросить у него, какое положение занимает в доме двусмысленная личность, сидевшая за столом вместо хозяйки. Ей первой подавали кушанье, а затем, обнесши блюдом гостя и француза, уносили его из комнаты. Остальному обществу подавали другое кушанье и, должно быть, попроще, если судить по тому, что только на одном конце стола было вино в бутылках, прочие же должны были довольствоваться квасом и брагой.
— Эта дама изображает собою в настоящее время заходящее солнце, но было время, когда она играла здесь более интересную роль, — с игривой усмешкой ответил француз.
— Но ведь у господина Аратова есть супруга?
Улыбка внезапно слетела с губ собеседника Грабинина, и его лицо сделалось серьезно.
— Мадам Аратова — очень болезненная особа и нуждается в полнейшем покое. Ее супруг озабочен намерением увезти ее за границу, чтобы подвергнуть серьезному лечению, но при разнообразных занятиях и разъездах исполнить ему это намерение затруднительно. Впрочем, ему, кажется, удалось придумать комбинацию, благодаря которой это затруднение устранится; вероятно, на днях наше общество увеличится еще одним членом, доктором из Варшавы. Он — специалист по болезни, которой страдает мадам Аратова, и, осмотрев больную, решит, есть ли надежда на выздоровление и какому лечению надо подвергнуть ее.
Проговорив эту тираду, Соссье круто повернул разговор на другой предмет, давая этим понять, что распространяться подробнее о супруге Аратова не намерен.
