Порезуха, Меланъины именины: жди гостей, ряженых, сажей мазанных. Пронюхали, что в печи шкварки-кишки, на столе саламата? Бабы с кудельными бородами, мужики в сарафанах. Нате, с ними коза, рога соломенные!
Где коза ходит —
Там жито родит,
Где коза ногою —
Там жито копною,
Где коза рогом —
Там жито стогом.
«Свинья умна у богатого гумна» — к этому присловью северяне охотно присоединялись. «Много хлеба — заводи свинью, и тебя без куска оставит». Сельские жители Вологодчины раньше держали немного свиней, архангельцы того меньше, счет был в губернии на сотни голов.
Молодежи и вовсе не до сна в канун, ночь единственную. «Ведьмы месяц крадут, айда, девоньки, за околицу караулить!»
Смотрите, устерегли: пасет месяц, пастух рогатый, стада звездочек. Дивья, коли парни рядом, с ними да не устеречь. Прошлись улицей, деревню перебудили песней:
Ой, Овсень, Овсень!
Ой, во боре, боре
Сосенка стояла
Зелена, кудрява.
Ой, Овсень, Овсень!
Ехали бояре,
Сосенку срубили,
Дощечку пилили,
Мосточком мостили,
Сукном прибивали.
Ой, Овсень, Овсень!
Кому будет ехать
По этому мосту?
Ехать по мосту Новому году!
Ой, Овсень, Овсень!
Бездна неба, блеск и сверканье снегов, омытых луной, таких непорочно чистых, таких голубых, что сердце щемит: куда все скрылось безвозвратно? Кому помешали гумна с ометами соломы, кладями снопов, избы кряжистые на подклетях, таинственная их завораживающая немота по ночам, чем нарушаемая, то перекличкой петухов?
Ушло, кануло, вместе с колядками, с приметами:
«Ночь звездиста — год ягодистый». «Лето ягодное — хлебно…»
14 января — Обрезание Господне. Василий Великий. Новый год по старому стилю.
В устных календарях солноворот Поморья — щедрый вечер, овсень, таусень, зажив дня.
Для него, щедрого застолья семейного, порезуха пускала барашка на жаркое, порося на студень: «На Васильев вечер свиную голову на стол». Встретить Новогодье за праздничным столом, ломящимся от яств, — заручиться изобильем. Хозяйка, что есть в печи, на стол мечи!
У него, Овсеня, Таусеня, колядки заимствовали припев, от него мороз величался Васильевичем.
К нему ходил на встречу Илья Муромец сеятелем счастья крестьянского…
Впрочем, обряд засевок под конец достался ребятне. От порога избы осыпай горстями зерна красный угол избы с божницей, с лампадкой под образами:
Сею-сею, посеваю,
С Новым годом поздравляю!
Чтоб здоровы были!
Что мужиков касалось? Сором из избы не забудь сад окурить, последи за погодой:
«Туман будет — к урожаю…»
Одни и те же даты устного численника насыщались содержанием в зависимости от местных условий.
