Она рассказала историю Джозефа, рассказала о его мечте. Рассказ получился коротким. В доме было очень тихо. Это дом-крепость, надежная и неприступная, отгороженная от любых невзгод. И неприступность ее незаметна, смягчена коврами, шелками, подушками…
На его лицо она не глядела. Сидела, опустив глаза, и видела только длинные ноги — нога на ногу — и блеск начищенных ботинок из мягчайшей кожи. О, эти длинные стройные ноги никогда не состарятся: им пришпоривать лошадь в парке, им бегать на теннисном корте… А у Джозефа уже варикозные вены. Доктор говорит: от стоячей работы.
— Я не хотела ни о чем просить! — воскликнула она вдруг почти зло. — С какой стати вы дадите две тысячи совершенно незнакомому человеку?!
Он улыбнулся. Неужели глаза могут так сиять? Ни у кого больше нет таких живых и глубоких глаз.
— Ты права. Но я дам твоему мужу эти деньги. По той простой причине, что я хочу их дать.
— Хотите?
— Да. Ты очень храбрый, мужественный человек. Я хочу сделать это для тебя.
Он достал из кармана чековую книжку, взял ручку. Как же просто, как небрежно можно жить, как легко властвовать над чужой жизнью!
— Как зовут твоего мужа?
— Джозеф. Джозеф Фридман.
— Так, две тысячи долларов. Отдай ему, пускай подпишет вот здесь. И отправь на мое имя. Или нет, лучше сюда, на мамино имя. Я уверен, она бы тебе тоже не отказала.
— Я даже не знаю, как благодарить…
— Да никак не надо.
— Мой муж будет так рад. Он, мне кажется, и не надеялся. Просто цеплялся за последнюю соломинку… Но нам больше не у кого попросить, мы никого не знаем.
— Да-да, конечно.
— Он очень хороший человек. Очень честный, порядочный человек, поверьте! — Чего это она разболталась?.. — Ой, я глупости говорю, да? Какая женщина скажет, что ее муж нехороший и непорядочный?
Он засмеялся:
— Ну, во всяком случае, такую женщину встретишь нечасто. Надеюсь, эти деньги вам помогут.
Поднимаясь по лестнице, Анна расстегнула жакет. Теперь она заметила, что взгляд его скользнул к вороту ее блузки, спустился по кружевной вставке меж грудей. Надо встать, поблагодарить еще раз, повернуться к двери. Но она не шевельнулась.
— Анна, расскажи про своего мальчика.
— Ему четыре года.
— Похож на тебя?
— Не знаю.
— Рыжий?
— Нет, совсем светлый. Но может быть, с возрастом потемнеет.
— А ты стала еще красивее. Ты об этом знаешь?
— Да?..
Руки безвольно лежали на коленях — не поднять. И когда он опустился возле нее на колени, когда повернул к себе ее голову, ее рот — сил уже не было…
