Про цены он говорил чистую правду. С каждым послевоенным днем жизнь становилась дороже. А Джозеф не зарабатывал ни центом больше. Это тоже была чистая правда.
— Анна, мне страшно. Я смотрю в будущее, и мне страшно — впервые в жизни.
На висках у него тонкие венки. Одна набухла и подрагивает, подпрыгивает при каждом его слове. Анна не замечала ее прежде. А руки у него забрызганы краской. В пятнышках, как у старика. Он выглядит много старше своих двадцати восьми лет, подумала Анна. И ей тоже стало вдруг страшно.
Однажды Джозеф влетел домой возбужденный и сразу, с места в карьер, выложил новость:
— Знаешь, что сказал сегодня водопроводчик Малоун? Здесь, неподалеку, можно купить дом, совсем за бесценок! Владелец прогорел, потерял на какой-то афере кучу денег, и, ко всему прочему, его дети больны астмой. Один чуть не умер зимой. Они поэтому срочно переезжают и хотят продать дом побыстрее. — Джозеф ходил взад-вперед по комнате. — Малоун и еще один парень предлагают мне войти с ними в долю. Нужно внести две тысячи. Где мне взять две тысячи?!
Еда на тарелке осталась нетронутой. Машинально взятая газета тут же выпала из рук.
— Твой журнал пришел, лежит на столе, — сказала Анна.
Он всегда прочитывал «Сатердей ивнинг» до последней строчки. Этот субботний журнал да еще вечерняя газета и составляли все его чтение. На утреннюю газету у него не хватало времени.
Он полистал журнал без всякого интереса и тут же отложил, всецело поглощенный одной заботой: где раздобыть две тысячи долларов. Ничего-то у него не получится, с жалостью подумала Анна и села штопать сыну штаны. Тишина висела гнетущая. Анна понимала, что надо бы разрядить обстановку, но не знала как.
Наконец Джозеф произнес:
— Анна, я кое-что придумал.
— Что же?
— Когда ты жила у Вернеров, они ведь были добры к тебе, правда? Может, если ты попросишь, они дадут нам в долг?
— Что ты, конечно, нет!
— Почему? Я верну с процентами. Они же богатые люди! Может, они даже обрадуются, что есть возможность сделать доброе дело! Я слыхал, у богачей так бывает.
Анна ослабела от ужаса. О чем он ее просит?
— Ну позвони! Попытка не пытка!
— Джозеф, пожалуйста, не надо! Я готова сделать для тебя что угодно, только не это.
— Но я не прошу тебя ни о чем дурном! Ты что, слишком гордая? Не можешь взять денег в долг?
— Джозеф, не кричи, разбудишь Мори.
Спать легли молча. Она видела, что муж очень рассержен. Сердился он редко, и Анне было страшно.
— Джозеф, не заставляй меня, — прошептала она и тихонько погладила его плечо.
