Первый день на складе слегка разочаровал. Савелию казалось, что он прямо сразу начнет вникать в подробности, делать выводы, анализировать, сопоставлять. А на самом деле удалось вникнуть только в биографию Епишиной, в которой ничего полезного не было. Да и интересного, признаться, тоже. Просто у некоторых людей нельзя спрашивать о том, что их беспокоит, — получишь, на свою голову, такой поток информации, в котором несложно утонуть.
Юрист Хотин перехватил Савелия на следующий день в коридоре. Прямо с утра.
— Александр, — представился он, протягивая узкую, но оказавшуюся крепкой ладонь. — Вы, кажется, хотели со мной побеседовать?
Савелий завел речь о психологической помощи, но Хотин заговорщицки подмигнул и прошептал на ухо:
— Я все знаю. Олег Михайлович рассказал. Ваш договор вызвал у меня кое-какие вопросы, вот меня и ввели в курс дела.
— Разве он неправильно составлен? — так же тихо спросил Савелий.
— Нет, с юридической точки зрения там все более-менее ничего. Просто я на правах доверенного лица поинтересовался, зачем вдруг Олегу Михайловичу понадобились ваши услуги.
«Доверенного лица?» — удивился Савелий, но вспомнил, что Хотин — племянник жены убитого директора.
С учетом того, что Хотин был одним из девяти подозреваемых, его информированность была совсем некстати, но с этим уже ничего не поделаешь. Савелий решил превратить минус в плюс.
— Тем лучше, — широко улыбнулся он. — Значит, с вами можно говорить откровенно.
— С юристами только так и надо разговаривать, — ответил Хотин. — Только давайте общаться у меня, а не в директорском кабинете. Разницы никакой, но у меня кофеварка есть. Заходите часика в четыре — к тому времени с сегодняшними делами я уже разберусь, а завтрашние только начнут вырисовываться.
— Зайду, — пообещал Савелий. — Кофеварка — это веский аргумент…
Первым сегодня явился старший кладовщик Кочергин, лысый, толстый, одышливый и встревоженный.
— Зачем я вам понадобился? Я вообще, если хотите знать, во всю эту вашу психологию не верю. Одна болтовня, переливание из пустого в порожнее и обратно. Чем вы мне поможете, если я хожу и трясусь? За угол свернуть боязно, а вдруг там — Он.
— Не лучше ли тогда уволиться? — предположил Савелий.
— Уволиться?! — взвился Кочергин. — А куда я пойду за три года до пенсии? Кто меня возьмет? Вы, пожалуйста, давайте советы с поправкой на мой возраст. А лучше вообще не давайте советов! Надо где-то расписаться, что вы со мной беседу провели? Нет? Ну, тогда до свидания, то есть прощайте!
