— Ты-то сама как думаешь — получишь это место?
— Не знаю. Еще месяц назад я в это верила твердо, но сейчас… Все в редакции считают, что я чертовски уверена в себе, но, Дейв, видел бы ты меня сегодня! Знал бы ты, как мне хотелось плюнуть и послать все к черту!
— Но ведь ты этого не сделала.
— Сегодня — не сделала. А завтра?
— И завтра не сделаешь. Ты любишь свою работу, Иззи. И, чтобы это доказать, я готов рискнуть своим кошельком. Хочешь, поспорим на пять сотен, что через неделю в это же время ты будешь уже редактором?
— Хотела бы я верить в себя так же, как ты в меня веришь!
— У меня хватит веры на нас обоих, — отвечаю я.
Горячее блюдо
За ужином мы разговариваем — немного о работе, но в основном о друзьях. Я рассказываю Иззи, что Фрэн прошла собеседование в «Высшем классе» и принята на должность штатного сотрудника. Под конец ужина снова заговариваем о Николе: я отдаю Иззи фотографию, и она долго, внимательно ее разглядывает.
— Как ты? — осторожно спрашиваю я.
— Я-то нормально… Послушай, а ты когда-нибудь сомневался, что Никола — твоя дочь?
— Сомневался. Поначалу.
— Если бы мне показали фотографию, я бы не усомнилась ни на секунду. Посмотри, как она на тебя похожа! И глаза, и улыбка — вылитый ты! Наступает долгое молчание: потом Иззи убирает фотографию к себе в сумочку, и до конца ужина мы уже не говорим ни о Николе, ни о наших проблемах.
Десерт
В первый раз мы заказываем десерт — одно крем-брюле на двоих. Во мне пробуждается надежда. Разумеется, путь будет долгим и нелегким — но впервые я чувствую, что выход есть. Я расплачиваюсь по счету, и вместе мы выходим из ресторана. Иззи говорит, что слишком устала, чтобы ехать на метро, и мы решаем дойти пешком до Чаринг-Кросс, а там поймать такси. Рука об руку идем мы по шумной и многолюдной Лестер-Сквер — совсем как в старые времена. Я не хочу ее отпускать.
— Ты сейчас домой? — спрашиваю я, когда мы подходим к тротуару, стараясь обратить на себя внимание проезжающих таксистов. — Может, зайдем куда-нибудь, выпьем? Или…
Я не договариваю — что значит мое «или», Иззи понимает без слов.
— Дейв, милый, — говорит она, — я этого хочу не меньше, чем ты. Но… прости. Не стоит. Дело ведь не в том, что нас с тобой влечет друг к другу, правда? И, если мы снова начнем спать вместе, это ничего не решит. Между нами трещина, и замазать ее мы не можем, как бы ни хотелось. Можем только залечить.
На другой стороне улицы я замечаю черное такси с зеленым огоньком и машу рукой. Водитель включает сигнал поворота и, развернувшись, подъезжает к нам.
