— Так, значит, борьба за человечество ведется давно… — задумчиво промолвил Алекс.
— Да, Алекс, и в этой борьбе подлость, низость, обман, предательство — всего лишь мелкие приемы темных сил. Не дай себя запугать, заморочить и еще… помни: зло может быть привлекательно.
Они шли вдоль врат, беседуя, стражник привычно улавливал каждый звук, каждое движение теней, но вспышки белого света на скалах неизменно радовали его.
— Не спи, Алекс.
— Я и не сплю и не собирался, — растеряно произнес Алекс.
— Я не в том смысле, что не отдыхай, не спи вообще. Просто знай — там, куда ты держишь путь, требуется особая, высшая ясность сознания. В противном случае восприятие действительности будет искажено и блуждания твои бесконечны.
— Я и не расположен навсегда испортить свою будущность в здешних мирах, — с долей грусти пошутил Алекс, бросив недоверчивый взгляд в сторону врат. — А как они все же открываются?
— Да просто подойди и толкни.
— Вы уверены? — недоумевал Алекс, глядя на фантастическую угрюмую громаду.
— Все именно так. Ну же… Ты сам должен открыть их, они подчиняются лишь тому, кто желает войти.
Алекс оглянулся по сторонам, как бы ища свидетелей происходящего, но хищные черные вершины, никогда не видавшее света, по-прежнему упирались в небо, и почувствовал лишь отчуждение и холод. Но воспоминания о стране вечного отдыха, внезапно всплывшие на поверхность из глубин его памяти, заставили его улыбнуться.
— Ну, так я пошел! — весело воскликнул Алекс, шагнул вперед и плечом толкнул врата.
Раздался сухой треск и хлопок, похожий на взрыв, оглушивший его, навалилась давящая тишина, и все, что казалось монолитным, приобрело зыбкость и прозрачность. Взвесь из пепла, бурой земли, пожухлой травы и обломков кустарника взметнулась ввысь, и с каждым мгновением наращивала свою плотность, пока не дошла до абсолютной непроницаемости. Жесткие струи этого потока приобрели качества чудовищной воронки, подхватив тело Алекса, как нечто невесомое, заставив вытянуться в струну. Благо, что воронка играла им не долго — раздалась вширь и бесцеремонно выбросила его из себя наружу. Удар от приземления всыпал свою долю перца в его ощущения. Неожиданно появился утерянный слух, добавив жути. Мгла бесновалась, гудела, рычала и ее дикие вопли были заунывны. Огромные валуны кололись, как сахар и жадно поглощались ущельями, не производя шума от падения, по видимости — из-за отсутствия дна. Желтые молнии резали неподвижное серое небо. Врата издали страшный скрежет, створки их тяжело двигались в разные стороны, обнажая густую тьму и наконец образовали в себе щель, пригодную лишь для проникновения человека. Черная мистерия прекратилась в одно мгновение.
