— Не стой! Иди! — приказал Михаил. — Еще шаг, два, три, и он скроется из вида и станет легче. Дыши полной грудью и иди, — повторял как заклинание Михаил.
И Алекс сделал шаг, другой, третий. «Я иду как впервые, — не без удивления подумал о себе Алекс и тут же заметил: — Я в состоянии удивляться, а, значит, я все еще жив».
Алекс чувствовал, как по мере удаления от обиталища Властелина снижается ощущение страха. Дойдя до конца тоннеля, оцепенение ослабило свои тиски, дышать и двигаться стало легче.
— Вижу, ты пришел в себя, — вполголоса заметил Михаил. — Поздравляю! То, что тебе пришлось пережить, не сравнимо ни с чем. Теперь, как говорят наши воины «Тебе сам черт не страшен». Михаил пожал руку Алекса, и в этом рукопожатии чувствовалась уверенность и дружеское участие.
— Нет-нет, какие могут быть поздравления, я вел себя как ребенок, я едва не потерял самообладание.
— Ты выстоял, ты не упал в обморок, как это уже бывало с другими, ты не побежал, а это значит, что ты не побежишь и в следующий раз. Я прав, я уверен в этом. Но сейчас тебе предстоит продолжить свой путь, а мне свой. Позволь мне дать тебе один совет — выполнишь задание, не блуждай по мирам, здесь много лабиринтов. Дойдешь до этого уровня, делай как я — возвращайся домой сквозь все слои. Вот так, — и Михаил взмыл вверх.
— Но я не смогу так!
— Сможешь! Ты почувствуешь это. И всегда знай: тебя ждут, там наверху. Помни: каждый воин Света — на вес золота. До встречи.
Михаил с легкостью помчался вверх, и Алекс видел, как толпа краснокрылых ринулась за ним, но расступилась и застыла на месте в немом бессилии.
— Что ж, пора и мне, — проговорил Алекс и поспешил вниз.
До дна оставалась совсем ничего. Он отчетливо видел огромное каменное плато, унизанное остриями перевернутых скал, а вокруг этого плато — огромную, безмерную черную дыру. В ней, кроме тьмы, не было ничего. Плато выглядело, как место схождения темных миров, вокруг которого было ничего, поглощающее в себя все безвозвратно, и это все разрушалось там до такой степени, что уже никогда и нигде не могло возникнуть заново. И пока никому не удалось узнать, как действует эта дыра. Спускаясь вниз, Алекс предполагал, что на такой местности он должен быстро найти того, кто хочет продать сиайру, но с чего начать свой поиск он не мог даже предположить. Спустившись по серпантину, Алекс ступил на каменистое черное плато, мерцающее, как антрацит. Пики скал, казавшиеся с высоты заточенными карандашами, у основания оказались гигантскими черными столбами, обойти которые и хотя бы осмотреть оказалось совсем не просто. Здесь все страдало сверхтвёрдостью, простотой форм и гигантизмом. Обходя основание одной из скал, Алекс подумал, что его противник свободно может идти рядом, за другой скалой, и периодически видеть его. И ходить так друг за другом они могут сколь угодно долго. Кто-то из них устанет первым, присядет отдохнуть и заснет, и еще не факт, что этим кем-то будет враг Алекса. Испытывая огромное напряжение, прислушиваясь к здешней тишине и держа руку на рукоятке меча, Алексу за короткое время удалось обойти три скалы и, к сожалению, он не обнаружил никого. Затем он обошел еще три скалы, еще и еще. И, когда жажда отдыха стала нестерпимой, преодолевая очередной каменный изгиб, Алекс заметил на изгибе противоположной скалы человека. Алекс замер на месте, рассматривая человека, сидящего спиной к скале. Ноги его были согнуты в коленях, а кисти рук расслабленно покоились на них. Голова человека была безвольно откинута назад и наклонена чуть набок, глаза закрыты, а лицо на черном фоне скалы казалось бледным и восковым. «Это он, — подумал Алекс. — Несомненно, это он, но где его клинок? И сам он изможден до крайности… Возможно, это лишь маскарад, цель которого — сбить меня с толку и заманить к себе как можно ближе».
