— Катя, в этой комнате трое поваров. — Вячеслав Петрович смеется.
— Ой, и правда. Дана, угощай ребят. До встречи, ведите себя хорошо.
Хлопнула входная дверь, во дворе завелась машина.
— Куда это они? — Цыба выглядывает в окно.
— Да в Питер же! Папа любит ездить ночью. У него там дела, а мама квартиру посмотрит. Послезавтра назад. Переночуете у меня? Только, чур, готовить я не буду.
— И не мечтай. Тебе придется учиться готовить. В Питере мамы не будет, что тогда станешь делать? — Таня настроена решительно. — Виталька, скажи!
— Точно. Курс молодого бойца ты у нас пройдешь, не сомневайся. Пошли разогреем ужин.
Дана поплелась за Виталькой на кухню. Мама не учила ее готовить, а Дане и не хотелось. Зачем? Но она понимала, что это нужно. Ладно, пускай. Все равно ничего уже не будет по-прежнему. А как будет? Интересно. Но уже без ребят, они останутся здесь. И Дане стало тоскливо.
— Данка…
— Не надо, Виталик… Не надо. Чего уж теперь.
— Данка! Я люблю тебя.
Она утыкается в его плечо. Она всегда это знала и принимала как нечто само собой разумеющееся. Виталька постоянно был рядом. Он никуда не мог исчезнуть из ее жизни. От него пахло сигаретами и одеколоном, а его губы были такие горячие и настойчивые. Он впервые поцеловал Дану, и она с удивлением осознала, что это ей нравится. Только… нет, все равно нравится.
— Виталька, ты с ума сошел!
— Я знаю. Я люблю тебя.
Потом они ужинали, Дана доставала для всех постельное белье и подушки, они по очереди зависали в ванной, смеялись и шутили, Таня изображала статую Свободы, а Вадик жевал блинчики с вареньем. А потом были горячие Виталькины поцелуи и его настойчивые и нежные ласки. Он давно знал женщин, но это ничего не значило теперь. Потому что с ним — Дана. И он понимал, что в его жизни больше нет места другой женщине. Никого больше не будет в его душе.
— Я не хочу уезжать.
— Ты должна. Но я всегда буду любить тебя.
— Я буду скучать там без тебя. Без вас всех.
— Мы приедем к тебе. Я так люблю тебя, Данка. Я что хочешь сделаю для тебя.
— Знаешь, о чем я думаю?
— Нет, скажи.
— Я думаю, что мы — я, ты, Танька и Вадик — не случайно так связаны. Я читала, что есть такая штука — фатум, судьба. И ничто в жизни не бывает просто так. Мы все для чего-то родились. И мы должны стать не просто обычными людьми, а кем-то…
— Кем-то великим?
— Ну, в общем, да. Пусть не кем-то великим, но не такими, как все в нашем общежитии.
— Ты имеешь в виду моего папашу?
— Не только.
