— Я не сомневаюсь, Максим Петрович, в твоих людях. Да, формула боевого летчика сейчас слагается из сочетаний лучших его качеств и высокого понимания нашей общей цели — заслонить Родину от фашистов. Инициативу и настойчивость капитана Макарова одобряю. Но вот что я хотел уточнить: по вчерашним переправам мы собрали донесения от пехоты. И вот что характерно. Во всех трех случаях удар нанесен не только по переправе, но и по противоположному берегу, а на наш берег не упало ни одной бомбы. Что это — совпадение случайностей или результат преднамеренности?
— Это расчет Макарова, товарищ генерал. В своем донесении на ваше имя я указал о нем.
— Хорошо! Донесение я заберу с собой. А Макаров и его люди, думаю, достойны боевых наград.
— Я тоже так считаю, товарищ генерал. Достойны.
— Тогда распорядись, чтобы не тянули с оформлением документов.
Лунев вдруг поднялся на ноги, озабоченно прислушался.
— Идут!
С запада нарастал ровный гул моторов. Наконец появились и сами самолеты. Возвращение самолетов в полном составе всегда доставляло радость всем оставшимся на земле и приводило в уныние, когда в строю оставалось незанятое место.
— Кто? Откуда? — спросил Мерцалов, тоже довольный возвращением всего звена.
— Макаров, товарищ генерал, — с переправы на Скулянах.
— Жаль, не могу с ним поговорить. Пора возвращаться, — вставая с земли, проговорил генерал. — Еще одно дело, Максим Петрович. Для разведывательных полетов в тыл противника мне нужен от тебя надежный экипаж АР-2. Подбери, отдай приказом. Без моего указания, кроме как в разведку, самолет никуда не посылай. Вылет может быть завтра. Самолет соответственно подготовить. Обратить внимание на состояние вооружения и фотоаппаратуры. Вот и все. Макарову и его орлам передай мою благодарность.
— Вопрос можно, товарищ генерал?
— Слушаю.
— Прошу разрешить мне вылет на переправу и самому испытать вариант Макарова.
Мерцалов остановился, обернулся в сторону посадочного поля, где Макаров, выравнивая самолет, готовил его к приземлению. С профессиональным, никогда не угасающим у летчика интересом, Мерцалов проследил за посадкой и только потом ответил Луневу.
— Не старайся казаться наивным, Максим Петрович. Будто ты не летаешь и без моего разрешения, когда это кажется тебе необходимым. Я тебя понимаю. Но злоупотреблять моим доверием не советую. Твои полеты не меньше будут нужны и после войны. Ну, а вылет разрешаю. Просьба убедительная. Потом доложишь.
Поурчав запущенным мотором, Мерцалов с места бросил свой У-2 вразбег и на взлет. На бреющем полете самолетик быстро скрылся из виду.
