«т. Астапов.
К утру оснастить АР-2 тормозными щитками».
— Разыщите инженера полка и вручите ему это, — приказал Лунев, передавая посыльному бумажку, — но прежде вызовите ко мне штурмана полка, он должен быть в землянке штаба.
Вскоре пришел штурман.
— Товарищ майор, капитан Смелков явился по вашему вызову, — доложил он.
— Подготовь, Петр Васильевич, маршрут и расчеты на переправу, вот тут примерно, — ткнув карандашом в синюю жилку Прута на карте, указал Лунев и уточнил: — В километре от деревни Скуляны, вниз по течению. Высота — тысяча двести. Задание срочное. Штурманам не будет времени на расчеты. Я пошел встречать Лозового. Жду тебя на стоянке.
Лозовой вернулся в паре. Третий экипаж с пробитыми бензобаками вынужденно приземлился, не дотянув до аэродрома. На Скуляны вылетел в паре с летчиком Пономаревым.
Неудачи в тот день одна за другой преследовали Лозового. На пути к цели самолеты врезались в копну кучевой облачности. А когда через несколько секунд Лозовой выскочил из облачности, его ведомого не было видно, и он пошел на переправу один. Разрушить переправу ему не удалось. Только во второй половине дня она была разбита звеном Макарова.
На следующий день, как и приказал командир полка, АР-2 были подготовлены к бомбометанию с пикирования. Разбить переправу и с пикирования не всегда удавалось с первого вылета. У населенных пунктов Скуляны, Редеуцы, Стефанешты и Сороки на месте разбитых сегодня переправ каждый раз назавтра возникали новые.
Случилось так, что больше всего из оставшихся в полку пикирующих самолетов сохранилось в третьей эскадрилье. Нелегкое дело уничтожения переправ, естественно, легло на плечи экипажей этой эскадрильи и их командира — капитана Макарова. Он был среднего роста, худощавый, легкий на подъем и скорый на решения. Не по возрасту подвижный, он не знал усталости ни на земле, ни в воздухе. Под стать командиру оказался и его заместитель — старший лейтенант Лозовой. Рано познавший тяжелый труд и невзгоды жизни, Лозовой уже в зрелом возрасте и с небольшим запасом знаний пришел в авиацию. Но огромное желание покорить небо и природное стремление к познаниям помогли его учителям сделать из него хорошего летчика. Лозовой, как и Макаров, прошел боевую закалку в небе Испании, и теперь они вместе делили авторитет и уважение всего полка, показывая пример мастерства и мужества в боях.
После нескольких вылетов, с того дня, как стали бомбить с пикирования, Макаров вдруг обнаружил, что некоторые летчики совсем не так выполняют процесс пикирования, как они его выполняли на учебно-тренировочных полетах до войны. На цель пикировали по одному. Сначала уходил в пике ведущий звена, а затем один за другим пикировали ведомые. Ринувшись к цели, командир как бы увлекал за собой подчиненных, поощрительно предлагал им делать то же, что будет делать он. Но именно в этот момент у пилотов, привыкших видеть впереди себя командира, и появлялась подмеченная Макаровым неуверенность в их действиях. А в обстановке, когда вокруг самолета рвутся зенитные снаряды или появляются истребители противника, уверенность и спокойствие мог сохранить далеко не каждый летчик. Остро переживавший за каждый неудачный вылет, Макаров, однако, не заводил с летчиками официальных разговоров: что, кто, почему. Он понимал, что летчикам предстоит много приобретать в боях.
