Наверное, там она брала в рот не палец…
Эта сцена встаёт перед его глазами. Сугико, уткнувшаяся лицом в бёдра мужчины. Тот сворачивает к обочине, глушит мотор. Затем её ногти описывают дугу в воздухе. Да, а откуда взялись кусачки для ногтей? Из её сумочки? Этими кусачками ей стригли ногти в… или, может, в комнате отеля?
— Ты не ревнуешь? — прозвучал голос Сугико.
Он посмотрел ей в глаза, в них блестел вызов.
Однако он не почувствовал ревности — жгучей и ранящей. «Даже если есть кто-то ещё, не беда…» — Саса подумал так впервые.
Скорее, его обеспокоило произнесённое ею слово «ревность». Здесь, в участке, Саса осторожно выбирал выражения, стараясь, чтобы полицейский не понял, что перед ним — любовники. Саса посмотрел, чем тот занят, — губы на лице полицейского, сидящего в профиль, с телефонной трубкой у уха, двигались. Наверное, ему сообщали ответ на его запрос.
Положив трубку, полицейский повернулся к нему.
— Мне подтвердили, что на ваше имя действительно выданы права.
Саса молча ждал, что тот скажет дальше.
— Ладно. На этот раз отпущу.
Полицейский подошёл к Сугико и сказал:
— Ты гляди там, поосторожней на обратном пути.
Не то чтобы он перевёл взгляд на Саса, да и сказано это было мягко, однако было совершенно ясно, что имелось в виду.
— Да, понятно, — шевельнула она губами.
Саса взглянул на её рот. Действительно, у Сугико ещё оставалось одно место, насчёт которого она очень осторожничала. Однако полицейский наверняка и вообразить себе не мог, как обстояло дело.
— Спасибо вам, — поблагодарил его Саса и снова, уже не скрываясь, воззрился на губы Сугико. Под его взглядом рот её на секунду приоткрылся, в глубине его мелькнул язык.
Они вышли из участка и подошли к машине. По-прежнему не сводя глаз с её губ, Саса открыл дверцу.
