И сны.
* * *
Я в Колизее.
Тихо. Пусто. Темно. Глухая ночь.
Я в Клетке. Босая. Одежда разорвана в клочья. Дверь заперта. Я в ловушке.
Чувствую покалывание в затылке. Медленно оборачиваюсь.
Все, с кем я дралась, стоят и смотрят на меня. Все, кого я победила и отправила на прогон. Все они заперты в Клетке вместе со мной. Они всего лишь тени, их лица скрывает мрак, но я знаю, что это они. Я знаю каждую из них. Цвет глаз, форму носа. Запах их страха.
Они медленно окружают меня.
«Простите меня, — шепчу я. Говорю, кричу: — Простите, простите, простите меня!» Из горла не вырывается ни звука.
Они собрались вокруг меня. Тянут вниз.
Темнота плотная, будто одеяло.
Голоса. Шепот. Бормотание. Вздохи. Далеко, слов не разобрать.
«Саба! Саба, помоги мне!» — слышу я.
Голос Лу. Детский голос.
«Лу! — кричу я. — Я здесь! Где ты?»
«Не знаю! Скорее, Саба! Тут так темно. Мне… мне страшно», — всхлипывает он.
«Не волнуйся, Лу! — кричу я. — Я отыщу тебя! Я найду тебя, не молчи!»
«Не могу! За мной идут!» — вскрикивает он.
«Лу! — зову я. — Лу!»
Тишина.
Потом снова раздаются голоса. С трудом различаю слова.
«Слишком поздно… — доносится шепот. — Слишком поздно…»
«Подождите, — прошу я. — Пожалуйста! Лу! Я здесь! Я иду!»
Я с трудом вытягиваю себя из сна. Одежда взмокла от пота. Сердце бешено колотится.
Сижу на койке и жду. Прихожу в себя. Успокаиваюсь. Смятое одеяло запуталось в цепи, которая прикована к моей правой лодыжке.
Каждую ночь мне снится Лу. Я никогда не вижу его самого, только слышу. Иногда он испуган и зовет меня на помощь. А иногда сердито кричит.
Черт тебя подери, Саба, где ты? Почему ты так долго?
Но хуже всего сон, где он повторяет мои же собственные слова.
Я найду тебя. Куда бы тебя ни увезли, я найду тебя. Клянусь.
Повторяет снова и снова. Пока я не проснусь.
Иногда после этих снов я засыпаю, но чаще всего лежу и жду, когда рассвет проберется в камеру. Я скручиваю одеяло, кладу под голову, ложусь и жду, как будет в этот раз.
— Кошмар привиделся? — раздается шепот из соседней клетки. Там, в общем бараке, держат остальных девушек-бойцов.
Я молчу. Не люблю разговаривать с теми, с кем дерусь. И с теми, с кем придется драться. С Ангелом Смерти никто не разговаривает. Меня боятся. Ну и пусть, так даже лучше. Я знаю их голоса, но этот незнакомый. Новенькая. Тихий, мягкий голос. Приятный.
— Прошлой ночью я тебя тоже слышала, — говорит моя собеседница. — И позапрошлой.
Значит, это девушка, которую привели три ночи назад. Высокая и худая. С виду болезненная. Чуть постарше меня, ей лет двадцать. Сегодня она проиграла свой первый бой.
