— Может хватить бурчать, ворчишь как старый дед, мы здесь всего ничего, даже на дневной намаз не кричали, а ты уже весь из себя вышел.
Я подошел к нему ближе, посмотрел вверх на небо забранное решеткой, никого не видно,
— Я хочу открыть тебе тайну. Тайну всей моей жизни. — И закричал прямо ему в лицо, — Я боюсь темниц, ты это можешь понять, — Меня начала колотить крупная дрожь.
Ибрагим отстранился чуток назад, поковырял в ухе, осмотрел палец и не найдя на нем ничего ценного вытер о подол, — Чего орешь? Сказать не мог?
Но от того что я сорвался и накричал, мне вдруг стало спокойно, уже нормальным голосом закончил. — Не мог, плохо себя чувствовал.
— Зато сейчас получшело?
— Ага!
— Ну слава богу. Если чего обращайся, я, конечно, не буду лечить твоих больных, перебивать твой хлеб, но уж одного своего друга готов лечить бесплатно.
— Продолжай, ты льешь бальзам на мою израненную душу….
— Может тебе ещё и станцевать, правда здесь места маловато, — Он обвел рукой яму, в три шага длинной и два шириной. — Ты мне лучше скажи у тебя спина крепкая?
— Да вроде ещё не жаловался.
— Вот и хорошо. Ту умеешь замки открывать?
— Нет.
— Вот поэтому и спрашиваю еще раз, у тебя спина крепкая?
Я посмотрел вверх, потом на него, окинул взглядом крепкую фигуру, вздохнул и обреченно кивнул.
Он милостиво так улыбнулся, — Вот и хорошо, ждем до ночи и уходим отсюда.
Ну да если встать мне на спину то можно дотянуться до решетки и даже просунуть сквозь неё руки, надеюсь, он успеет сделать всё очень быстро.
Выбрав местечко почище, сел и прислонился к глиняной стене спиной, от неё исходила приятная прохлада, я и не заметил, как уснул.
Разбудил меня дружеский пинок под ребра, открыв глаза, сначала не мог понять, где я
— Ибрагим ты чего? — Спросил хриплым спросонья голосом.
— Не храпи.
— И не думал.
— А что, по-твоему, я сейчас слушал?
— Ну не знаю, я спал. Эх, — Сладко потянулся, — Мне такие гурии снились! Стройная, брови в разлет, лицо как луна…. — Меня прервал смешок с противоположной стороны, — Ты чего смеешься?
— Лицо как луна! Только представь как её растащило бедолагу, это сколько пчел её жалили если она так распухла, — Ибрагим весело рассмеялся.
— Чего ржешь, как жеребец?
— Никогда не знал что тебе нравятся такие уроды.
— Тьфу на тебя. А что ваши женщины лучше?
Он прекратил скалиться, — Мухаммад, давай не будем.
— Что не будем?
— Извини меня, что я посмеялся над твоими словами, но давай не будем продолжать этот разговор.
