Весь остаток дня я работаю над «Дневником», а Джеймс Сэбин занимается многочисленными бумагами и разговорами по телефону. Я шлифую текст. Вступление кажется мне совсем неплохим. Я хотела бы вдохнуть жизнь в своего вымышленного героя Джека, так, чтобы читатели могли узнавать о нем все больше и больше на протяжении последующих нескольких недель (будут ли Они сопереживать ему — это уже другой вопрос). Мой герой дает не так уж много материала для работы, но я очень стараюсь. Кроме того, я описываю наиболее интересные моменты в работе полицейских и повествую о совершенных преступлениях.
Заканчиваю работу, прикрепляю написанное к электронному письму и отсылаю его Джо. Вздыхаю с облегчением. Впереди меня ждут выходные, которые определенно не будут связаны с полицией.
— Дорогая, это мы. Открой. У твоего отца травма. — Голос у мамы приятный, даже через домофон. Вот так сюрприз — я думала, что они в Корнуолле. Чувствуя прилив радости, нажимаю кнопку «открыть» на домофоне и спешу на лестницу встречать их. Помогаю подняться отцу, с которым в очередной раз что-то приключилось. Это неудивительно.
Субботний день. Я прекрасно провела прошлый вечер, отмечая публикацию первого фрагмента «Дневника» с коллегами по работе. Сегодня утром сходила в супермаркет, а днем планировала побездельничать, готовясь к вечерней встрече с Беном.
Я вижу маму — в юбке и с сумочкой. Она взволнована. Отец прихрамывает. Он тоже рад встрече со мной.
— Что случилось? — спрашиваю я.
— У тебя есть джин? — спрашивает мама.
— Э… да. Пап, не ты должен держать их, — говорю я, указывая на пару костылей, которые он держит под мышкой. — Они должны поддерживать тебя.
— Ты поможешь мне подняться по лестнице?
Мы с мамой помогаем отцу дойти до квартиры — это не так-то просто. Мы втроем стоим на ступеньке, мама в одной руке несет пекинеса Моргана, а другой поддерживает отца. Я забираю у нее традиционно броскую сумочку, с которой она чувствует себя королевой, а у отца — костыли и сама опираюсь на них. Мы делаем два шага вперед, слегка покачиваемся и отступаем назад. Все это происходит в весьма нервозной атмосфере, и мы с мамой начинаем смеяться. Мы, шатаясь, заходим в квартиру и усаживаем отца на диван, после чего я иду готовить три большие порции выпивки.
— Ну, — кричу я из кухни, доставая бутылку и бокалы, — так что вы здесь делаете?
— Это долгая и скучная история, — отвечает папа.
Я вручаю им по бокалу, и оба делают по большому глотку. Мама смотрит на отца и хмурится.
