Конечно, она не знала даже, что и подумать.
Растерянно она оглянулась на дедушку, в глубоком кожаном кресле читающего старинный роман «Вокруг света на бриге «Императрица Анна». Дедушка уже снова ушел в свое занятие так, как только он умел это делать, и не замечал больше ничего на свете.
Потом Надя положила трубку на рычаг и еще несколько минут оставалась у телефона, надеясь, что вот-вот он зазвонит снова. Но в комнате стояла глубокая тишина, нарушаемая только шелестом старинных пожелтевших страниц, попыхиванием дедушкиной трубки, почти целиком утонувшей в его густой бороде, да еще приглушенным одобрительным бормотанием старого капитана, сопровождавшим некоторые избранные места, описанные хронистом прошлого века.
И когда стало ясно, что звонка больше не будет, Надя растерянно вернулась в свою комнату и… снова взяла смычок. Чтобы выполнить ежедневную обязательную норму, оставалось играть еще ровно час, и рука исполнителя постепенно крепла, мощнее, увереннее звучал инструмент, мелодия уводила туда, куда и должно вести слушателя отточенное, настоящее исполнение.
И никто не упрекнет Надю Переборову за то, что она после такого звонка вернулась к занятиям. Сильным и волевым натурам дано умение продолжать работу, что бы ни происходило вокруг, а ведь работа, труд наш — самое главное в жизни. Нельзя ее останавливать; какие бы личные события ни потрясли нас, надо продолжать свое дело, несмотря ни на что… и если уж остается еще час упражнений, значит, необходимо снова браться за смычок. Твердым и волевым человеком была Надя Переборова, всегда умела взять себя в руки и сосредоточиться на единственно главном, и эти ее качества, разумеется, особенно ценил Миша Стерженьков.
Широко и мощно струились по квартире звуки старинного инструмента (дедушка, Афанасий Никитич, привез его в подарок внучке из последнего своего кругосветного путешествия, победив на аукционе в одном из зарубежных городов, знаменитом старыми мастерами виолончельного дела). Это была отличная скрипка!
Подхватив белоснежными парусами ветры мелодий, плыли куда-то модели корветов и бригантин, венчавшие книжные шкафы с лоциями и морскими романами. Словно бы под звуки виолончели танцевал «Яблочко» юный тогда еще дедушка на пожелтевшей настенной фотографии времен русско-японской войны.
И медленно, очень медленно совершали методичную свою работу стрелки старинных часов голландской работы, вывезенных дедушкой из города Барра-ди-Сан-Жуан на побережье Бразилии, на которые то и дело нетерпеливо посматривала Надя Переборова.
