История о моем знакомстве с кофе не настолько поэтична, как история моей бабушки.
В тот период, когда я прилагал все усилия, чтобы при помощи ООН переправить в Нидерланды жену и дочь, я получил письмо от муниципалитета, что их переезд невозможен, потому что у меня не было ни вида на жительство, ни работы.
Я не мог ничего сделать, чтобы ускорить получение вида на жительство. Но я мог найти работу.
С помощью Миранды я послал в муниципальные и другие государственные учреждения письма с просьбой о приеме на работу, но меня никто не приглашал на собеседование.
В то время я денно и нощно занимался нидерландским языком.
Я написал новый рассказ. Миранда прочитала его, исправила и отдала мне.
— Хорошо, твой нидерландский становится все лучше.
— Там было много ошибок?
— Да, конечно, — ответила она с улыбкой, — но я их все исправила. Некоторые вещи ты описываешь иначе, чем это делают другие писатели, я не знаю, исправить ли мне их или оставить. Я думаю, что это твой стиль и это на самом деле украшает историю. Подожди-ка.
Она вытащила из рюкзака газетную вырезку:
— Это адрес большой кофейной компании. Им требуется сотрудник в отдел производства. Думаю, у тебя есть шанс.
Это была американо-нидерландская фабрика. Я не ожидал, что они примут меня на работу, но я им все же подошел.
Я работал посменно, ходил вдоль конвейера, контролировал качество кофейных зерен, собирал образцы, тестировал их в лаборатории и заполнял формуляры.
Я был рад этому месту и получал ровно на десять процентов больше минимальной заработной платы.
Руководитель отдела был мной доволен, однако работа была смертельно скучной. Ходить вдоль конвейера и внимательно наблюдать за тем, что там происходит, не доставляло мне особого удовольствия. Мои мысли разбегались во все стороны.
Приходя домой, я сразу же садился писать рассказы. Я посылал тексты Миранде по почте. Она дотошно проверяла их и приносила назад.
Я жаловался ей на то, что время на работе тянется ужасно медленно, и на то, что я, должно быть, тысячу раз за день успеваю посмотреть на большие настенные часы. Однажды вечером я сказал ей:
— Дай мне почитать стихи, Миранда, избавь меня от страданий!
С этого момента она каждый раз приносила мне по несколько новых нидерландских стихотворений.
Я записывал их на маленькой бумажке, умещавшейся в моей ладони. Проходя мимо конвейера, мимо больших печей, в которых обжаривались кофейные зерна, и мимо перемалывающих машин, я, опьяненный ароматом кофе, читал нараспев эти стихи.
