Семьи, ожидавшие вида на жительство, откладывали деньги, которые они получали на карманные расходы, одалживали у других беженцев, залезали в свои кубышки, где хранились средства на черный день, и покупали вещи для дома своей мечты. Зачастую им приходилось долго ждать получения жилья, и торговец придумал решение. Тот, кто совершал крупную покупку, временно мог оставить ее в кладовой, где раньше хранился урожай лука. Так хитроумный коммерсант зарабатывал золотые горы на иностранцах.
Одной из его постоянных клиенток была маленькая, одинокая сомалийка. После трех лет, проведенных в лагере, она получила квартирку в городе, на пятом этаже в старом многоквартирном доме.
Вместе с несколькими мужчинами из лагеря мы решили помочь ей с переездом.
Мы носили ее мебель, зеркала и стулья наверх. С кроватью справиться не получалось. Она застряла на четвертом этаже между перилами и стеной.
Это была двуспальная кровать для двух высоких голландцев. В ней могли спокойно уместиться четыре афганца, иракца, сомалийца или эфиопа. Кровать была оснащена радиоприемником «Philips» с четырьмя колонками по бокам. Кроме того, у нее имелся рычаг, за который можно было поднимать и опускать матрас во время просмотра телевизора.
Необычные звуки на лестнице привлекли внимание голландских соседей. Они любовались кроватью. Один из них прибежал к нам на помощь с ящиком инструментов. Он разобрал кровать, и мы занесли ее по частям наверх. К сожалению, все усилия были потрачены впустую, потому что спальня сомалийки была слишком мала для этой кровати. Пришлось собрать кровать в гостиной. Мы поставили ее у окна, будто кушетку в сомалийском саду. Мы все присели на нее в ожидании чая, который нам предложила хозяйка. Хитроумный приемник, к сожалению, оказался сломан, поэтому нам пришлось ждать без музыки.
— Откуда у тебя этот антиквариат? — спросил голландский сосед.
— Это не антиквариат, я заплатила за нее семьсот гульденов, — ответила сомалийка.
— Семьсот гульденов за это? Тебе лучше было отправиться в «ИКЕА». За сто пятьдесят гульденов ты бы купила подходящую кровать и радиоприемник в придачу.
Голландский сосед хотел как лучше, но он не понимал: та кровать, на которой он сидел, была той самой кроватью, на которой сомалийка на протяжении долгих лет спала в своих мечтах.
Я написал рассказ, полный ошибок, на тему взаимоотношений иммигрантов с голландцами.
На следующий день я пригласил Миранду к себе домой. День выдался неожиданно солнечным. Я поставил ей стул в саду и в качестве угощения предложил свежие финики с чаем.
