Женщины вопили, но, так же как и мужчины, легли на пол и сделали то, что им приказали.
Я вдруг осознал, что присутствую в историческом месте и являюсь свидетелем исторического момента. Эта акция могла положить начало войне и повлечь серьезные последствия для многих людей.
Я понял, что, находясь там, поставил под угрозу собственную жизнь. Имам без колебания пристрелил бы меня, увидев меня за дверью.
Я еще мог незаметно выбраться оттуда и уйти, но как журналист не мог себе этого позволить.
Спустя некоторое время все американцы с завязанными глазами и со связанными за спиной руками были выведены из зала.
Имам шел впереди. Каждый студент вел заложника, чтобы тот не упал с лестницы.
Вдруг имам посмотрел на меня.
— Кто ты? — крикнул он.
Я попытался убежать, но три студента побежали за мной, и я, оступившись у двери, упал. Меня пнули в живот и подняли за волосы. Имам несколько раз дал мне кулаком в лицо и, схватив за шиворот, потащил к воротам посольства. Неожиданно он ударил меня пистолетом по затылку и толкнул к Стражам Исламской революции.
Из-за сильного удара у меня потемнело в глазах и подкосились ноги, а моя книга, которая была заткнута у меня за поясом, выпала на землю.
— Он один из левых сволочей, арестуйте его! — крикнул имам.
У меня не было шанса что-либо сказать, солдаты били меня, куда попало. Я думал, что мне пришел конец, пока одна девушка не растолкала бойцов. Она встала между ними и мной и прокричала:
— Хватит, вы его убьете! Смотрите! Они выходят. Американцев длинной вереницей выводили на улицу, где их уже ждали несколько военных джипов.
Моя книга все еще лежала на земле. Некоторые американцы с завязанными глазами наступали на нее, другие проходили мимо.
— Ты со мной? — спросила девушка, помогая мне встать. Мы незаметно смешались с толпой.
Тысячи людей, собравшихся перед посольством, скандировали: «Аллаху акбар! Аллаху акбар!»
Американцев увезли.
Имам исчез.
Студенты тоже.
Моя книга тоже исчезла.
Но девушка осталась. Она была красавицей и жила в Тегеране.
Женщина, с которой я живу на канале Лаурирграхт в доме 37, — это та самая девушка, спасшая меня у посольства. У нас есть дочь, она изучает нидерландскую литературу в Амстердаме.
