Как и предполагал сержант Фэйвл, его жена тотчас же слегла от приступа морской болезни, и, хотя лорд присылал ей разные лекарства, присматривавшая за ней горничная говорила, что лучше ей не становится.
И теперь, спустившись не без трудностей, вызванных сильной качкой, на палубу третьего класса, лорд Шелдон прошел по узкому коридору в каюту, где разместились миссис Фэйвл и ее дети.
Каюты третьего класса на «Ориссе» были удобней, чем на других кораблях, и все-таки пассажиры находились там в слишком большом стеснении.
Там внизу, в корабельном трюме, явно не хватало свежего воздуха и стоял невыносимый запах нефти и гнилой трюмной воды. Лишь чувство долга заставляло лорда Шелдона лично спускаться каждый день вниз и справляться о состоянии миссис Фэйвл у горничной, женщины средних лет с усталым и немного раздраженным лицом.
Она вышла из каюты с тазом, от которого лорд поспешил отвести взгляд.
— Я сейчас вернусь, милорд, — произнесла горничная и скрылась за дверью, из-за которой тотчас же донесся шум льющейся воды.
Она тут же вернулась, вытирая руки и приветливо улыбаясь.
Женщины любого возраста и социального положения непременно улыбались лорду Шелдону. Он был не просто красив, но обладал каким-то неуловимым обаянием, делавшим его неотразимым для представительниц прекрасного пола.
— Как ваша подопечная?
— Сегодня чуть получше, милорд, и очень благодарна вам за присланную бутылку бренди.
— Надеюсь, это помогает ей справляться с приступами морской болезни.
— Я всегда считала, что бренди лучшее лекарство от дурноты, — заметила горничная, — но, к несчастью, милорд, на этой палубе мало кто может себе такое позволить.
— Дайте мне знать, когда миссис Фэйвл потребуется еще что-нибудь, — сказал лорд Шелдон, — и передайте ей, что я справлялся о ее самочувствии.
— Она будет весьма польщена, милорд. Она всегда повторяет, что ее муж боготворит вашу светлость.
— Благодарю вас, — сказал Шелдон. — Может, еще что-нибудь нужно?
— Ничего, благодарю вас, милорд. Разве что молиться вместе с нами, чтобы корабль поскорей оказался в более спокойных водах. Такого долгого шторма я даже и не припомню.
— Подозреваю, что вы так говорите во время каждой непогоды, — заметил лорд Шелдон.
Горничная рассмеялась.
— Пожалуй, вы правы, милорд. Слава богу, неприятности быстро забываются!
Она произнесла эти слова с таким задором, что лорд Шелдон тоже улыбнулся и уже повернулся, чтобы уйти, но задержался еще немного.
— Кстати, как себя чувствуют ее дети?
