Серые пятна истории | страница 40

Насколько известно, все гостящие в СССР деятели очень любили русское хлебосольство, русскую баню и охоту, а также целование с генеральным секретарём партии.

Это входило в обязательную программу визита. Все эти процедуры ожидали и Рабиндраната Тагора.

Но тут начали происходить казусы. От водки индиец категорически отказался, заявив, что сто грамм ещё осилит, а вот пить фужерами да на брудершафт… Далее, едва он проведал, что за торжественным обедом с аппетитом уплетал жаркое из телятины, то побледнел, и его долго и жестоко рвало. Просто не удосужилась принимающая сторона заблаговременно узнать, что мясо священной коровы в Индии не едят. В русской бане он чувствовал себя крайне неуютно, не находя бассейна для омовения, а когда его сунули в прорубь, стал истошно кричать и звать на помощь. Во время охоты, следующей по протоколу за баней, Тагор при виде стрелкового оружия решил, что с ним хотят расправиться за скандал при купании. Апофеозом послужило сообщение, что с ним будет целоваться генеральный секретарь. Бедный писатель решил, что за неподобающее поведение за обедом и в бане жестокие белые люди поступят с ним, как с нехорошей женщиной, и начало этому положит первый человек в государстве. Такой дикости он вынести не мог, и до отъезда просидел, запершись в туалете.

Уезжал к себе на родину Рабиндранат Тагор с лёгким сердцем, лишний раз убедившись, что необъятную и хлебосольную Россию лучше любить на расстоянии, притом, чем дальше от неё, чем крепче любовь. Впрочем, этого мнения придерживаются и многие русские люди, хотя возможностей скрыться в какой-нибудь Индии у них куда меньше. Только если в туалете. Но и это не выход…

Жизнь писателя Проханова складывалась легко и безоблачно до тех пор, пока он ни вычитал где-то, что Нобелевскую премию в области литературы в своё время получил Уинстон Черчилль. Это для Проханова было непонятным и обидным. Книг англичанина он, естественно, не читал, но знал, что Черчилль более всего прославился своей толщиной и сигарами, а ещё тем, что был то ли дипломатом, то ли вообще премьер-министром. Проханову не было жалко Нобелевской премии для какого-то Черчилля, но только не в области литературы. Физика, ботаника, борьба за мир — это куда ни шло, но литература?! Притом до Черчилля эту премию получил Франсуа Мориак, а после него Эрнст Хемингуэй. Книжек этих авторов Проханов тоже не читал, но, по крайней мере, хоть слышал о том, что они были писателями, однако… Черчилль?!