Серые пятна истории | страница 30

Была у Демьяна заветная мечта — писать такие стихи, чтобы их читал не только трудовой пролетариат и примкнувшее к нему не менее трудовое крестьянство, но и не совсем трудовая интеллигенция. Но как это сделать? Ведь интеллигенции нужно другое: бравыми лозунгами её не проймёшь, а частушками да рифмованной жвачкой просто отвадишь. Как быть?

Выход один — читать классиков мировой литературы и учиться у них культуре. А это как раз и было для Демьяна самым сложным и недоступным. Тяжелее, чем писать собственные вирши. Начнёшь читать первую строку какого-нибудь Данте — правый глаз слипается. Не успеешь его разлепить, как уже левый на подходе…

— Ничего, — решил Демьян, — обойдёмся без этих премудростей. Надо только начать писать про всяких там херувимчиков и серафимчиков, и дело пойдёт. Пипл схавает за чистую монету!

День и ночь трудился Демьян Бедный, из-за стола не вставая, ел и оправлялся, не отходя от чернильницы и листа бумаги. Гору макулатуры исписал, а стих для интеллигенции всё никак не получался. И в самом-то деле, пишет он, скажем, как амур во влюблённую парочку стрелу из лука пустил, а выходит, будто деревенский пацан за влюблёнными подглядел и конскими яблоками их закидал в самый интимный момент свидания. Пишет, как нимфы на арфах играют и хрустальными голосами поют, а получается, будто подвыпивший хлопец с гармошкой непотребности орёт в полный голос.

Коллеги по поэтическому цеху уже потешаться над ним начали. Есенин, так тот до слёз хохочет:

— Куда ж ты со свиным рыл ом-то в калашный ряд?!

А Маяковский, человек зловредный, так он вообще слушок пустил:

— Демьян Бедный не такой уж и бедный, если с жиру беситься начал!

Разозлился на них Демьян, а больше всего разозлился на интеллигенцию, которая ни старых его стихов, ни новых читать не желает, и решил: буду, как и прежде, крыть контру во всех её проявлениях самым что ни на есть простонародным незамысловатым языком, а кончится контра — новый объект нарисуется. На наш век хватит! А пипл на то и пипл, чтобы хавал всё, что ему в корыто наворотят! Свой у меня электорат, и нечего пролетарским поэтам на чужие делянки соваться со всякими буржуазными амурчиками…

Поэтов Александра Блока и Игоря Северянина очень не любили в ресторанах. Вели они себя там неподобающим образом, умничали и всячески выпендривались. Хозяева заведений даже говорили им во время разбора полётов:

— Выпили, уважаемые, закусили и слушайте себе потихоньку музыкальную программу. А то вам лабухи не те песни исполняют, то осетрина, видите ли, несвежая, то прочие посетители на вас не так посмотрели, то вообще всё не так… А когда свои стихи начнёте читать, то просто туши свет! Люди сюда выпить-закусить приходят, а вы их заумными рифмами потчуете! Вас об этом просят?