Любо, товарищи, мчать далеко,
В поезде ехать, который
Кто-то назвал хорошо и легко,
Точно и весело: скорый!
Так и мелькают столбы за окном,
Так и летят перелески.
— Ну-ка, откинь-ка, сосед-агроном,
В сторону шелк занавески!
Видишь, под горку идет грузовик,
Белый дымок завивает?
— Вижу отлично, сосед-плановик,
Что тебя в нем привлекает?
— Как это «что»? Здесь одни журавли
Жили в болоте когда-то.
В прошлом году здесь шоссе провели
Прямо к цехам комбината.
— Это не шутка! Ты глянь вон туда.
Там был участок пропащий,
Густо росла лишь одна лебеда,
А нынче здесь сад настоящий.
Яблони с кедрами рядом растут.
Вот, брат, дела-то какие!
А там вон плотину возводят, а тут
Строят дома заводские.
Глядят пассажиры на вехи пути,
Покрытые снежною пряжей,
Глядят и не могут глаза отвести
От мимо летящих пейзажей.
— А вы, молодой человек, до Москвы?
— В Москву. Из Москвы до Рязани.
— Понятно, понятно, голубчик… А вы
В Москву, дорогая маманя?
— А я на доклад в Министерство угля.
Впервые в столицу… Приятно!
И все же, вы знаете, думаю я
Скорее вернуться обратно.
Всего только сутки в пути нахожусь,
А сердце тоскует по дому.
Выходит, никак в москвичи не гожусь,
Привык я к Кузбассу родному.
…Синеет, темнеет уже за окном.
Колышется песня, крепчая,
Согретая добрым холодным вином,
Кружкой горячего чая.
Секут темноту паровоза гудки.
Бушует огонь поддувала.
И с насыпи в поле летят светляки,
Как в ночь на Ивана Купала.
