Пригнувшись, я переступил порог и оказался в узком сером коридоре с рядом железных дверей. Двое молодых охранников не ждали начальство и резались в карты. На скрип двери вскочили, один принялся собирать рассыпавшиеся карты, второй испуганно вытаращился на Кима, он покачал головой:
— С вами потом разберемся. Сопроводите гражданина к Мамонту.
Тот, что собирал карты, выпрямился, взял прислоненную к стене винтовку и сказал голосом строгого следователя:
— Пройдемте за мной.
Возле узкой серой лестницы был еще один пост, меня передали другим охранникам. Так, сменив второй конвой, я поднялся этажом выше и будто попал в другой мир, где преобладали бело-золотые тона, буковые двери были одинаковые, без номеров.
Коридор прошли до середины, первый охранник постучал, дождался вкрадчивого «входите» и шагнул в кабинет начальника первым. Я последовал за ним и чуть ли не нос к носу столкнулся со здоровенным мужиком. Действительно Мамонт: ноги — колонны, пузо с пивную бочку, кулак с ведро. Рубаха плотно обтягивала пузо, и сквозь петли пуговиц выбивалась черная кудрявая шерсть. Шерсть покрывала даже пальцы рук с тарелками перстней и шею. Лицо Мамонт выбривал до синевы. В правом ухе поблескивала серьга.
Алые до неприличия губы шевельнулись, Мамонт пригвоздил меня взглядом, как назойливое насекомое — булавкой, и изрек:
— Ну? Че надо? А вы что вытаращились? — он зыркнул на охрану. — За дверь пошли!
— Добрый день, — проговорил я, пересек комнату и сел на стул. — Почем килограмм пороха?
— Килограмм — ни почем. Не продаю, ясно? Ближе к делу.
— Чтобы договориться об оптовых поставках, мне нужно знать цену килограмма, — по возможности мягко и вежливо ответил я, хотя горел желанием уйти в стелс, связать быкующее хамло и разговаривать на других условиях.
— Тысяча монет, — ухмыльнулся Мамонт, сел напротив меня, скрестив руки на пузе.
Я мысленно присвистнул. Совсем зажрался Мамонт с зеркальной болезнью. Но поскольку больше порох достать неоткуда, придется занимать у Барсов или на что-то менять. Надо внести в КПК координаты его кабинета на случай, если договориться не удастся, и придется сюда телепортироваться, брать Мамонта в заложники или выкручиваться другим способом. Забив данные, я сунул КПК в карман и уставился на Мамонта. Надо поторговаться, причем разговаривать на его языке, тогда он увидит во мне равного.
— А ты не охренел ли?
Мамонт заржал, хлопнул себя по ляжкам, его звериные глазки вперились в меня с интересом:
