В восемь часов герольды возвестили о прибытии «дам сердца». Среди них Ла Гард-Шамбона заметил семнадцатилетнюю дочь Меттерниха Марию, герцогиню де Саган, ее сестру Доротею, Софию Зичи и княгиню Полину Эстергази. На каждой было роскошное бархатное платье, «украшенное кружевами и драгоценными камнями». Бриллианты, изумруды, рубины, сапфиры переливались всеми цветами радуги в сиянии, исходившем от люстр. «Бог мой! — воскликнул кто-то из пруссаков. — Три кампании можно выиграть на эти деньги!»
Дамы в газовых вуалях, прошествовав по арене, заняли свои места, и герольды затрубили вновь: появились австрийский император с императрицей, а за ними — шлейф других венценосцев. Все встали. «Дамы сердца» сняли вуали, и зал взорвался аплодисментами.
Однако в блистательной аудитории отсутствовало несколько значимых фигур. Несмотря на слухи о том, что Мария Луиза непременно прибудет на турнир, супруга Наполеона предпочла не появляться на публике. Не приехал и Меттерних. Он не мог бы спокойно смотреть на герцогиню де Саган, «даму сердца», в ярко-зеленом бархатном платье и в такой же ярко-зеленой, украшенной самоцветами, шляпке. Он, наверное, знал о том, что ее рыцарем на турнире будет не кто иной, как князь Альфред фон Виндишгрёц.
Все обратили внимание на отсутствие русского царя. По официальной версии, он заболел. Однако кто-то пустил слух, будто Александр решил бойкотировать мероприятие, организованное австрийцами. Другие посчитали его демарш признаком обострения разногласий между союзниками и грядущего фиаско конгресса.
Подобные домыслы неудивительны в той напряженной ситуации, которая сложилась вокруг мирной конференции. Однако царь действительно занемог. За несколько дней до турнира Александр танцевал на балу в популярном Мельгрубе на Нейер-Маркт и внезапно упал. Падение его было настолько неожиданным и необъяснимым, что нашлись люди, предположившие, будто царя отравили (одного повара даже выгнали из дворца Хофбург). А инцидент объяснялся, видимо, усталостью, недосыпанием и стрессами. Царь, по свидетельству очевидцев, танцевал на балах тридцать вечеров кряду. В день турнира Александр не поднимался с постели.
На верхней площадке Испанской школы верховой езды оркестр заиграл марш, и на арену выехали двадцать четыре рыцаря на вороных венгерских скакунах, нервно перебиравших копытами по матам, покрывавшим пол арены на случай, если кого-то из молодцов выбьют из седла.
Избрание рыцарем, по определению Ла Гард-Шамбона, означало аттестацию в грациозности и элегантности. Им мог стать только представитель древнего дворянского рода. К участию в турнире были допущены, например, князь Винсент Эстергази, князь Антон Радзивилл и любовник герцогини де Саган Альфред фон Виндишгрёц. В рыцари записался и князь Леопольд Саксен-Кобург-Заальфельдский, будущий король Бельгии.
