В середине ноября, помимо Саксонии, захваченной Пруссией, горячо обсуждалась еще одна тема: организация в Испанской школе верховой езды карусели Средневековья — римейка средневекового рыцарского турнира. Из всех представлений, устраивавшихся во время Венского конгресса, аттракцион с рыцарями был самым впечатляющим.
Вся Вена с нетерпением ждала этого захватывающего зрелища, назначенного на вечер среды 23 ноября. Фестивальный комитет внимательно изучил историю проведения подобных турниров с тем, чтобы не только понять их логику, но и превзойти «масштабностью».
Испанская школа верховой езды, построенная в 1735 году по проекту Йозефа Эмануэля Фишера фон Эрлаха, наилучшим образом подходила для турнира. Под огромными хрустальными люстрами, в которых ярко горели свечи, простиралась длинная прямоугольная арена, на которой упражнялись всадники. В одном конце располагалась императорская трибуна с рядами позолоченных кресел, ожидающих коронованных особ. В противоположном конце зала находился балкон, где должны были сидеть двадцать четыре «дамы сердца», за чьи симпатии и предстояло сражаться рыцарям. Трибуны соединялись галереями, сооруженными по обеим сторонам арены. Колонны были увешаны щитами, мечами, доспехами и рыцарскими девизами.
Народ начал собираться задолго до назначенного времени, и к семи вечера, когда на турнир приехали поэт Л а Гард-Шамбона и принц де Линь, арена была заполнена до отказа. Как обычно, немало людей прошло по поддельным билетам, и повсюду сновали агенты барона Хагера.
На галереях поместилось порядка тысячи с небольшим человек. Одна секция была зарезервирована для знати Австрийской империи, другая — для иностранных гостей. Даже Вильгельм Гумбольдт оставил бумаги и удостоил карусель своим вниманием. Талейран, увидев его, не удержался и спросил: «Неужели ваше высочество забросили цифирь ради этого спектакля?»
Зрелище впечатляло и без рыцарей — непрекращающееся движение золота и бриллиантов на платьях и мундирах. Многие дамы, может быть, впервые извлекли из шкатулок свои драгоценности, к которым не прикасались со времен Французской революции. Золотых дел мастер, оказавшийся на турнире, занимался только тем, что оценивал увиденные им сокровища. По мнению одного банкира, платье княгини Эстергази стоило не менее шести миллионов франков. «Я уверена, что в Вене сияли все жемчуга и бриллианты Венгрии, Богемии и Австрии», — восхищалась Доротея. В толпе выделялись алая шапочка посланника папы кардинала Консальви, тюрбан представителя турецкого султана Маврожени и орден Подвязки, который Эмили, жена лорда Каслри, вдела в волосы вместо тиары.
