Мимоходом девушка смогла лишь поразиться вброшенной монахом в это заклятье Силе. Даже она пошатнулась от чужой отдачи, а как устоял сам монашек, наверное, никто не смог бы сказать.
Раскаленное облако в один миг не то что растопило, но испарило страшное оружие; однако сам монах вдруг как-то обмяк, тяжело задышал и внезапно вцепился в плечо Ниакрис.
Заклятье такого уровня сожрало все силы.
Девушка растерянно остановилась. Что же делать? Что помешает врагу ударить по ним и третий раз все тем же заклятьем, отбить которое они уже не смогут?!.
Однако тут на выручку им пришли гномы. Очевидно, король Подгорного Племени недаром правил своим народом столько лет. Шеренги закованных в латы воителей потекли вперед, словно прорвавшая плотину вода. У неподъемных требучетов словно выросли крылья. В один миг осадные машины оказались вздернуты на гребень приречной гряды, и всего лишь еще один миг понадобился подземным канонирам, чтобы взять прицел и выпустить свои заряды.
Врагу волей-неволей пришлось отвлечься от пары дерзких чародеев. Ниакрис видела, как на пути летящих ядер сгустилась какая-то серая пелена. Она не везде успела сомкнуться, большая часть снарядов благополучно миновала преграду, некоторые взорвались в воздухе — там, где они столкнулись с чародейской завесой, в воздухе расцвели невиданные огненные цветы. Потоки клубящегося пламени ринулись во все стороны, щедро орошая гибельным дождем каменистые склоны замковой скалы. Гранит вспыхнул, словно сухая солома; извилистую дорогу к замку перечеркнула горящая полоса.
Однако большинство посланных требучетами ядер невредимыми пронеслись сквозь прорехи в магической защите, одолели высокие стены и разорвались уже внутри.
Языки пламени взметнулись выше зубцов и бойниц, жадно лизнули островерхие крыши черных башен; дотянулись до железных шпилей, и острия их немедленно согнулись, словно начала плавиться сама сталь, из которой они были выкованы; Ниакрис услыхала прорвавшееся сквозь вой и треск подземного пламени тысячеголосое отчаянное завывание — похоже, во дворах вражьей твердыни горели сейчас готовые к контратаке тысячи и тысячи мертвяков.
И Враг, несмотря на все свое могущество, принужден был выбирать. Даже он не мог себе позволить сражаться разом с двумя такими противниками. Ниакрис почувствовала зарождение чужого заклятья, сердце рвануло острой холодной болью — а в следующий миг земля перед первыми шеренгами гномов зловеще зашевелилась.
