После разговора с Маринкой чувство странной неудовлетворенности усилилось. Несмотря на поверхностность во многих вопросах, Маринкина семья была все-таки очень счастливой. В том плане, что у них было много каких-то общих увлечений, те же путешествия, например. У них была собственная машина, да и жили они без родителей. Маринкина старшая дочка ходила в первый класс частной школы, взрослая барышня совсем, так они всей компанией ездили на выходные в разные места, например в Почаев, что почти в четырехстах километрах от Киева. Жили в каких-то мотелях, по соседству с проститутками и дальнобойщиками, питались в кафе у дороги. Безумие, конечно, особенно с четырехмесячным младенцем, но очень сближающее, единящее безумие. У них же с Генкой не было ничего такого единящего, кроме дома его родителей и ребенка, который был пока слишком мал для совместных игр. Этого было вполне достаточно, но хотелось большего.
На рынке возле метро продавалась обычная мелочовка — дешевая пластмассовая кухонная утварь, косметика, аляповатые турецкие синтетические кофточки диких расцветок, был обитый вагонкой павильончик с бельем. Народу в будний день немного, и Валерия зашла туда с коляской, загоревшись вдруг новой идеей. Идея состояла в том, что роль секса на самом деле так же важна, как роль домашнего уюта и вкусно приготовленной пищи. Валерия понимала, конечно, что после родов фигура испортилась, даже несмотря на удачно сброшенные килограммы, живот все равно висел, вываливаясь из белья грустной складочкой, расчерченной посередине коричневой пигментной полосой. Генка любил ее и такой, и когда она была беременной, месяце на седьмом, у него случился короткий отпуск, жили они еще на Борщаговке, так он подкарауливал ее то на кухне, то в ванной, разворачивал к себе спиной, и…
Нет, конечно, она была не права, практически отстранив его от тела после родов, ведь во всех книжках написано, что мужчина может даже ревновать к младенцу, что нельзя всецело посвящать себя новому человечку… собственно, тогда становится ясно, почему связь Антошки с папой была пока такой слабой. Вот что нужно менять! И все так же неспокойно, подогреваемая новыми чувствами, досадой и неудовлетворенностью, Валерия купила себе новый атласный халатик — коротенький, белый, с большими ярко-красными клубничками, а под него трусики и лифчик с похожим рисунком.
Дома праздничный настрой отчего-то пропал. Генка, как пришел с работы, тут же уселся перед телевизором, потом на кухне обсуждал с отцом футбол, потом снова сидел в гостиной, а уложив Антошку спать, Валерия на кухне смотрела со свекровью сериал. Новая покупка как-то совершенно не вязалась с этим устоявшимся жизненным укладом: правильным, сильным, спокойным… Примерила в ванной халатик, и оказалось, что он ей совсем не идет — коротенький подол подчеркивал голубовато-белые, совершенно оплывшие бедра. Что-то не так было с ее фигурой. Талия будто подскочила куда-то вверх, и потом долго-долго, как показывают в комедиях, вниз шел таз. Не большой, нет, просто будто растянувшийся, украв кусок бедер, заняв чуть ли не треть тела.
