Максимову стал грустно и обидно. Неужели же князь думает, что других чувств, кроме благодарности, он к нему не питает? Разумеется, он иначе думать не может, между ними такая пропасть!
— Дай Бог, чтобы он помнил больше доброе, чем злое, — заметила графиня.
Князь ничего не возразил на это, и воцарилось довольно тяжелое молчание. Максимов с первой минуты заметил, что пришел сюда сегодня некстати; теперь же, когда князь сообщил о своем скором отъезде из Петербурга, он решил, что ему надо скорее уйти, и стал думать, как бы это сделать половчее.
— Но ведь я тебя еще увижу перед отъездом? — спросила графиня у князя.
— Когда же, ma tante? Я еду завтра.
Максимов поднялся с места.
— Позвольте мне в другой раз прийти к вам, Авдотья Алексеевна, — сказал он. — Вам, верно, о многом надо поговорить с его сиятельством перед его отъездом.
Его не удерживали. Милостиво протягивая ему руку, старушка приказала ему непременно прийти к ней на днях и не дожидаться, чтобы она прислала за ним, а князь с улыбкой пожелал ему счастья.
— Так ты думаешь, что его разведут? — спросила Авдотья Алексеевна, оставшись одна с племянником.
— Как еще Синод на это взглянет! Но надо надеяться, что если государь выразит желание исправить эту несправедливость, то она будет исправлена, — ответил князь.
— Ты как будто относишься к этому делу уже не так тепло, как прежде? — заметила она, пытливо взглядывая на него.
— Я ко многому стал теперь иначе относиться, — заметил с улыбкой князь.
— Вижу. Но мне все-таки хотелось бы знать, почему его тебе не так жалко, как раньше?
— Есть много людей несчастнее его.
— Кто же может похвастаться, что он всех несчастнее на свете? Но это не резон, чтобы не помогать тем, кому мы можем помочь.
— Я не отказываюсь помогать ему и на все готов, чтобы доставить вам удовольствие… кроме одного, — поспешил князь прибавить.
— Не беспокойся, просить во второй раз государя за моего протеже я тебя не заставлю.
— В настоящее время я ни о чем не стал бы просить его, — решительным тоном заявил князь. — Последняя моя просьба к нему вчера была об отпуске.
— И он тебя отпустил?
— Отпустил. Он понимает, что нам лучше на время расстаться.
— Ну, поезжай! Вернут, когда понадобишься.
— Вряд ли это случиться скоро, ma tante: такие, как я, теперь не нужны. Новые люди в ход пошли. Только и ждали этого случая, чтобы проявиться. А из старых, кажется, самые опасные останутся в силе.
— Ну, уж иезуитов-то он, наверное, сократит, — заметила старушка.
