С крестьянами мой отец жил дружно: барства в нем никакого не было, и за простоту все любили его, да и понятия его нисколько не разнились от крестьянских понятий. Он, так же, как и крестьяне, говорил, что на другом конце живут люди с рогами, что в луне сидят Каин и Авель, и он ни за что бы не поверил, а обругал бы того, кто стал бы доказывать ему, что земля шар и т. п. Больше всего крестьяне любили отца за то, что он выручал их тогда, когда с них требовали подати.
— Батшко Микула… — Подать надо, — говорит крестьянин, чуть не плача.
— Поди продай коровенку, — советует отец. — Кому продать-то? город-то далеко, а староста больше рубля не даст.
— Ладно ужо.
Пойдет отец к сельскому старосте, занимавшемуся бойней животных, выделыванием кожи и имевшему большую лавку в городе. Отец ему всегда продавал крестьянских животных выгодно для крестьян: если бы староста брал корову от крестьянина, то дал бы рубль, а отцу давал пять и шесть рублей, и эти деньги отец вносил сам за крестьян за подати и другие повинности, избавляя их от хлопот и от излишних трат: отец писарю ни копейки не давал, а поил пивом или водкой до бесчувствия.
Или бывало так: придет к отцу крестьянин или черемис.
— Што, братан? — спросит отец.
— Беда бульша: хозейко подох. Лапша подох; ись… кору глодал, брюха бульна…
Даст ему отец муки с полпуда и схоронит покойников даром.
Отец часто путался насчет постов и праздников, о чем он постоянно справлялся в городе у тетки Матрены, которую очень любил.
— А што, сестра, тожно што: пост али молост? Та смеется и спрашивает: мясопуст или мясоястие тебе?
— Все одно: пост али молост?
— Теперь молостные дни-то.
— Экой я дурак! Я ведь, сестра, капусту ем да редьку хлебаю.
— Через три недели масленка будет. Приезжай ужо.
Или спрашивает: а Петро-Павла скоро?
— Еще неделя.
— А теперь што?
— Пост.
— А я уж отгулял Петро-Павла.
— Ах ты греховодник!.. Поди к благочинному, покайся.
Пойдет отец к благочинному и даст ему лукошко яиц.
Он знал, что бывает именинник весной, но которого числа — не помнил. Дьячок, находясь с ним по месяцу на охоте, тоже путался в днях, староста грамоте не знал и с рождества до ильина дня жил в других местах, писарю отец не доверял. У отца выходило так: стаял снег, появилась трава — это значит «вознесенье», а тут скоро и Никола, а за Николой и троица. Спрашивать он не любил, а его спрашивали крестьяне.
— А што, Микола скоро? — спрашивают крестьяне
— Как снег стает да первый дождь будет, тут, значит, и Микола.
