— Да, я с ним в самых приятельских отношениях.
— В таком случае вы, конечно, все о нем знаете, — продолжала она. — Вы знаете тоже, не кроется ли в его внезапном и столь быстром отъезде какая-либо совсем иная причина?
— Одна только причина мне лично известна, — отвечал Огрызков, — а именно та, которую я вам сообщил. Поспешность же его объясняется тем обстоятельством, что дядюшка Ивана Александровича очень богат, а он его единственный наследник.
— И больше ничего? — спросила она еще настойчивее. — Тут нет никаких особенных других дел, в которые, например, была бы замешана, — договорила она застенчивее, — какая-либо женщина?
— Нет, этого нет, я вам ручаюсь! — горячо запротестовал Огрызков. — Да, наконец, подумайте только сами, Зинаида Николаевна, мыслимо ли было бы ему, пользуясь вашим расположением, — такой женщины, как вы, не то что в Москве, а, я полагаю, и во всей России не сыскать, — мыслимо ли ему и думать-то о ком ином?!
Это было так искренно высказано, что Зинаида Николаевна, взглянув на Огрызкова, невольно улыбнулась. Вообще он располагал к откровенности. Ей же так нужно было говорить о любимом человеке, что она была рада высказаться.
— Я знаю, — заговорила она, — что Иван Александрович сам по себе честнейший и благороднейший человек. Я верю ему во всем, и лучшее доказательство тому — это согласие мое выйти за него замуж. Для вас, по-видимому, это не секрет, хотя мы официально еще не обручались, так как он ждет какие-то бумаги. Но Иван Александрович представляет для многих женщин соблазн, а женщины хитры и могут так запутать человека, что он и сам не будет знать, каким образом попал к ним в западню.
— За него я смело могу поручиться, — ответил Огрызков. — Насколько я знаю Хмурова, он далеко не из увлекающихся первой встречной женщиной. Напротив, он и осторожен, и осмотрителен.
Лучшего утешения, конечно, ему нельзя было подобрать. Разговор продолжал, разумеется, держаться все на темах исключительно близких уехавшему, когда вдруг, как-то нечаянно, Огрызков упомянул о том, что у Хмурова не мало завистников, в особенности же с той поры, как явилось предположение о скорой его женитьбе на Зинаиде Николаевне.
Услышав это, молодая женщина снова встревожилась и спросила:
— Завистников? Но почему же?
— Вы спрашиваете еще почему? — удивился Огрызков. — Разве дело и так не совершенно ясно?
— Для меня, по крайней мере, нет, — ответила она. — Вы сейчас сами мне говорили, что Иван Александрович прекрасный товарищ, что у него приятный, уступчивый и уживчивый в компании характер, что он весел, остроумен и всех ободряет в обществе. У такого человека, мне кажется, врагов даже не может быть?..
