Полицейские дружно согласились с этим достаточно точным определением и закивали. Боксер как бы невзначай стал подталкивать к ползающему командиру Интеллигента, чтобы тот первым взял его под руки, но Интеллигент сопротивлялся, кряхтел и хватался за Стюардессу.
— Что вы меня трогаете! — кричала Стюардесса. — Вы его трогайте!
Полицейские брезговали. Никто из них не хотел пачкаться в крови. А командир шлепал ладонями по вязкой луже, похожей на пролитый кисель, бодал липкой головой перегородки, бормотал «бы-бы-бы» и выдувал кровавые пузыри. Аулис, увидев, что никто не спешит оказать командиру помощь, уперся головой в спину Боксера:
— Освободите мне руки! Я ему помогу!
— Правильно! — согласился Интеллигент. — Пусть он поможет. А то у меня грыжа.
— А ты не сбежишь? — высказал сомнение Боксер.
— Да куда он отсюда денется? — усмехнулся Интеллигент.
— Скорее же! — взвизгнула Стюардесса. — А то он опять умрет и не успеет облететь зону турбулентности!
Интеллигент отомкнул ключиком один наручник, а второй оставил болтаться на запястье.
— Что ж, давай, юноша! Помогай! Искупай свой грех!
— Только на этот раз будь аккуратней, — посоветовал Боксер. — Не запачкай руки. Каждое лишнее кровяное пятно на тебе — дополнительный год тюрьмы…
Но Аулис уже не обращал на слова полицейских внимания. Он опустился на корточки перед командиром, взял в ладони его лицо и чуть приподнял. Командир выглядел как недоброкачественный товар на дешевом рынке. Аулис крепко засомневался в том, сможет ли командир разобраться в ручках, кнопках и рычагах управления. Он сомневался даже в том, соображает ли командир вообще.
— Вы меня слышите? — с мольбой спросил он, заглядывая в скользящие, словно картинки в игровом автомате, глаза летчика. — Вы сможете посадить самолет?
— Бы-бы-бы… — ответил командир.
— Кто вас ударил? Ударил кто? — спросил Боксер, шевеля носом и кривя губы. Он склонился над командиром с таким видом, словно это был плохо вымытый унитаз. — Этот молодой человек вас ударил, да?
«Говори! Говори!» — мысленно умолял Аулис, невольно сжимая лицо командира, будто хотел выдавить из него показания. Если бы это помогло, Аулис постучал бы головой командира о перегородку. Но мозг командира, этот уникальный носитель информации, «черный ящик», не работал… Аулису хотелось плакать от досады.
— Бы-бы… — ответил командир, и в это время его руки разъехались в разные стороны, и он с гулким стуком ударился челюстью о пол.
— Вы слышали? — дрожа от волнения, крикнула Стюардесса. — Он назвал чье-то имя!
