— Мать же твою. Мираж… Хотя…
Прямо по курсу, на небольшой песочной «лысине» стоял, выложенный камнем, круглый колодец. Иван обошел бесхозное чудо по кругу. Сдвинув тяжелую крышку, заглянул вовнутрь и… воскрес для жизни. Потому как оттуда на студента дохнуло такой оживляющей свежестью, что прямо сейчас занырнуть и блаженно замереть. Прямо в ботинках. Но, это так, фантазия. К тому ж, место его в круглом створе было явно занято. Покачивающимся на воде широким липовым листиком.
— Странно, — вслух подумал Иван, окинув придирчивым взглядом суровые дубы и кедры вокруг. — Тогда откуда? — и изогнулся под ворот уже для повторного освидетельствования. — Нет, точно — липа… У-у!. У-у! У-у!
— Р-р-гаф! Гаф!
— Мать же твою, альма матер… — колодец был отнюдь не бесхозным. По крайней мере, темно-русое неопределенного пола существо, стоящее сейчас с другой его стороны, в руке сжимало дужку ведра. Но, издало звук, тьфу, лай, не оно, а замершая рядом лохматая черная собака в металлическом ошейнике. — Привет.
— Ее тут нет, — открыло существо рот, водружая свое ведро на борт колодца.
— Кого… нет? — растерянно повторил студент.
— Колодезной Пэг[6]. Ее Примула обратно на Склочные болота неделю назад пендельнула.
— А-а, — многознающе протянул Иван. — А я вообще то, не к ней.
— А-а. А к кому?
— К Примуле Брэмс. Ты ведь ее знаешь?
— Как не знать? — хмыкнуло существо не то с обреченностью, не то с досадой. — Она — моя бабушка.
Однако на нашего студента данная информация произвела совершенно иной эффект:
— Да что ты?! Тогда давай знакомиться, — шеркнув об штанину, протянул он существу ладонь. — Иван Вичнюк. Студент-практикант из Куполградского университета.
— Фрош, — шмыгнув носом, пожало ее существо.
— Фрош… Значит, ты — Примулы Брэмс… внук?
Существо замерло. Собака с интересом склонила на бок голову.
— Ага-а, — ну, хоть с полом определились. — А это — мой пес. Зовут Геша, — на всякий случай уточнил внук ученой. Собака почему то вздохнула. Студент — просиял:
— Ясно. А давай, Фрош, я тебе помогу?
Потому что помогать таким тщедушным подросткам — прямой долг уважающего себя мужчины (ведь бреется уже, хоть и раз в неделю). Однако сам благородный процесс затянулся ненадолго. И уже из-за второго поворота новые знакомцы вывернули прямо пред отшельничье жилище… Да. А ведь домом назвать «ЭТО» язык точно б не повернулся. Хотя, и стены и крыша и даже окна в наличии имелись. Вот с фундаментом был напряг — его вообще не было. Потому что жилище Примулы Брэмс висело между дубов. На досчатой платформе, с которой к земле спускалась полноценная деревянная лестница высотой в ярда четыре.
