— То-то мне всё реже приходится произносить «бездельника», — сказал Говоров. — А блокаду мы скоро прорвём, не сомневайтесь.
Этот разговор происходил в декабре. Тогда Говоров почти полностью обдумал ударную операцию, которая круто повернёт ход событий на Ленинградском фронте.
Осталось продумать детали наступления. Необходимо было учесть все так называемые мелочи. Совещались генералы и о таких вещах, которые раньше не пришли бы в голову. На военном совете обсуждали вопрос: кричать бойцам «ура!», когда побегут через Неву в наступление по льду, или молчать? Врачи сказали, что на морозе «ура!» сорвёт бойцам дыхание, отнимет силы.
Но нельзя же идти в атаку молча!
Было принято решение, чтобы сводный оркестр фронта играл гимн «Интернационал».
Наступило утро 12 января 1943 года.
Огромный оркестр построился на правом берегу Невы, по центру полосы наступления.
Грохот артиллерийской подготовки разодрал стынь морозного воздуха. Две тысячи орудий и миномётов били по переднему краю фашистов. Там у них было три линии траншей, густые заросли проволочных заграждений, множество огневых точек, а высокий берег они облили водой и превратили в ледяной откос. Леонид Александрович припомнил бой на берегу Васюгана. Колчаковцы тоже облили берег водой, понадеялись, что на такой каток никакой солдат не взберётся.
Командующий приказал нескольким батареям бить в упор по ледяному насту, и от него не осталось ровного местечка.
Канонада гремела два часа.
Потом на несколько секунд наступила оглушительная тишина, от которой заболели привыкшие к грохоту уши бойцов.
Вдруг дала общий залп наша реактивная артиллерия.
И тогда заиграл оркестр.
Могучая музыка старого гимна коммунистов была слышна за много километров. Враги опешили в своих траншеях, не понимая: зачем раздаётся над полем битвы торжественная мелодия. Наши солдаты побежали по льду, и через шесть минут бой завязался уже в траншеях фашистов. Первые траншеи, в которых гитлеровцы жили полтора года и привыкли считать неприступными, были захвачены.
Но контрудары вражеских танков, артиллерии и самолётов не позволяли двигаться дальше. Дело в том, что наши тяжёлые танки не могли перейти Неву — лёд не выдерживал их тяжести.
А без танков какое же наступление?
Леонид Александрович помрачнел: целый день наступающие войска толпились почти на месте. Он даже назвал «бездельником» одного из самых великих тружеников фронта, начальника инженерной службы генерала Бычевского. Но Борис Владимирович не очень обиделся, он знал, что инженерным командирам упрёки и выговоры перепадают гораздо чаще, чем похвалы и награды, такова уж у инженеров служба. От них порой требуют невозможного.
