Лёня не мог понять, что это за взрыв всемирной ненависти, но понять было необходимо, и он разыскал Лазарева.
— Дело в том, — сказал ему учитель, — что торговцы, стоящие у власти в великих державах, захотели переделить пространства земли. Захотеть легко, но как отобрать у соседа то, что издавна ему принадлежит? Своего никто добровольно не отдаст зарубежному хапуге. Отнимать надо силой. То есть требуется затеять войну. В мировую бойню втянуто полтора миллиарда человек. Вдумайся в эту цифру! Если всех этих людей построить в две шеренги, правый фланг будет уже на Луне, пока левый выстраивается на Земле под надзором горластых ефрейторов! И почти никому из этих людей война не нужна, не нравится и не желательна.
— Зачем же они идут воевать? — спросил Лёня.
— Пройдёмся до пристани, — предложил учитель.
На пристани собирали новобранцев и сажали на пароходы. Новобранцы орали дурными голосами:
Соловей, соловей, пташечка!
Канареюшка жалобно поёт!
Раз поёт, два поёт, три поёт!..
— Пройдём к той группе, — сказал Лазарев. — Там идут какие-то занятия.
Унтер-офицер проповедовал молодым солдатскую науку:
— Кто есть враги внешние? Сообщаю: враги внешние есть немцы, турки и австрияки. Их каждый солдат должен побивать до смерти! Ура!
— Ур-р-р-ря-я-я-а-а! — надсаживали груди новобранцы.
Унтер-офицер задал второй главный вопрос солдатской словесности:
— Кто есть твои враги внутренние? Сообщаю: враги внутренние есть социалисты и студенты! Их каждый солдат тоже обязан побивать, но этих не до смерти, а живьём тащить до начальства за ногу, чтобы мордой по булыжникам. Ура!
И новобранцы опять надсаживали грудь.
— Отойдём. Ушам мерзко слушать, но знать надо, как оболванивают мужика. Эти обманутые люди никогда не видели ни социалистов, ни, тем более, студентов. Они представляют их себе мохнатыми и с рогами. И в самом деле потащат честных людей мордой по булыжникам. Вот что страшно, Леонид: пропаганда ненависти. А ты спрашиваешь, почему люди идут на войну…
Новобранцев стали заводить в поданную к пристани баржу. С парохода сошёл знакомый Лёне капитан Зуев. Свободно растущая борода капитана развевалась по ветру.
Лёня поздоровался.
— Здравствуйте, — поклонился капитан ему и учителю. — Скоро ли ты, Леонид, новый пароход мне построишь?
— Я решил морские пароходы строить, — сказал Лёня. — Море мне больше нравится, чем реки.
— Море, оно увлекательно и прекрасно, — согласился капитан Зуев, — но про наши реки напрочь забывать не следует. Ведомо ли тебе, господин реалист, что из шести больших рек Европы пять наши, русские? Назови-ка.
