Ингтонка неохотно подчинился, но выслушал все соображения Антона добросовестно, со всем усердием. Потом парень надолго призадумался, переваривая услышанное. Антон его не торопил.
«Пускай получше обмозгует. Вопросов меньше будет».
Он разжег очаг, разложил на столе нехитрый завтрак, разогрел в завязанном пластиковом пакете зачерствевший хлеб из хозяйских припасов, настрогал крупными ломтями бориксу [65] в миску. Когда закипела вода, Антон заварил крепчайший чай с лозой лимонника прямо в котелке.
— Может быть, оно и так, — открыл наконец рот Ингтонка. — Да только слишком уж сложно все это получается. Зачем ему нас с тобой на кордон тащить? Да и Геонку с Одакой?
— Значит, есть у него на этот счет какая-то поганая задумка. Но это нам сейчас все равно не просчитать. Придет время, все само собой прояснится. Ты вот что, Игорек, расскажи-ка мне поподробнее о смерти Падеки. Все, что только знаешь.
— Да мне немногое известно, и то с чужих слов. Знаю только, что его в реке нашли. У самого поселка. В половодье. Тело к мосту, к быкам прибило. Куртка зацепилась за арматурину. Следователь сказал, что он в воде не меньше двух недель находился. Труп очень сильно раздуло. Только по одежде опознали.
— И отчего он умер?
— Я же говорил, застрелили. Две пули. Первая в затылок, а вторая — в спину, в поясницу.
— На каком основании старики ваши сделали вывод, что это Лембита работа? Наверно, было что-то такое, что на него указывало? Я прав? Ну, давай уже, колись, Игорек.
— Да, было. Одну пулю малокалиберную в теле нашли. От внутренней стороны пряжки срикошетила и в ребре застряла. Она не обычная была, с насечкой крест-накрест. Это делают для того, чтобы убойную силу увеличить. При попадании она раскрывается как лепестки цветка, крутится и все кругом крушит. Как будто со смещенным центром тяжести.
— Разве в поселке мелкашек мало? Да белкует [66] же каждый третий, я уверен.
— Да в том-то и дело, что люди именно белкуют. Для этого же никакой особой убойной силы и не требуется. Даже наоборот. Насечки на пуле делают только в одном случае — когда на крупного зверя собираются. Чаще всего на зюбряка. Тогда еще и пороха полуторный заряд кладут. Иной раз и двойной бывает. Опасно, конечно. Часто гильзу рвет, если личинка [67] старая. Но бьет гораздо жестче и сильнее.
— И опять я тебя не совсем понял, Игорек. Да что он, один, что ли, в поселке так охотится?
— Один — не один, а таких спецов совсем немного осталось. По пальцам посчитаешь. Дело в том, что сейчас спокойно можно и серьезный калибр себе прикупить, с которым охотиться намного проще. Зачем с малопулькой мучиться? Из нее же нужно точно в убойное место попасть: в шею, в голову или в сердце, под лопатку. Да еще с подхода — по стоячему. Ты же знаешь, что изюбрь — зверь очень осторожный. Редко когда ближе чем на сто метров к себе подпустит. Даже из-под ветра. Для мелкашки это же предел. Дальше ни за что не возьмешь. Нечего и на курок давить.
