Они перевалили междугорье, глубокую широкую лощину, с трудом продираясь через бурелом. Дальше легче не стало. Путники, склоняясь в три погибели, почти на карачках поднялись к горбатой вершине по старой зверовой тропе, занудно петляющей в зарослях кедрового стланика. Антон окончательно выбился из сил. Ноги дрожали и подкашивались. Поясница от постоянного напряжения затекла, занемела до такой степени, что полностью разогнуться уже не удавалось.
Он махнул рукой Чеботарю и прохрипел:
— Иди, не дожидайся. Я догоню сейчас. Отдышусь немного.
Но тот сразу же стопорнулся и демонстративно брякнулся рядом на пятую точку с явным намерением дождаться, пока попутчик отдохнет и двинет дальше под его конвоем.
«Вот же, мать его так, вертухай занюханный! — Антон неприязненно покосился на него. — Чует, лешак хитромудрый, за версту неладное. Хрен его обведешь вокруг пальца!»
Он отвернулся от Чеботаря и зацепился взглядом за какой-то ярко-красный лоскуток, застрявший в густой кедровой лапе. Антон потянулся и достал его буквально кончиками пальцев. Спина тут же отозвалась на новое непомерное усилие болезненным коротким прострелом. Он охнул, присел и внимательнее посмотрел на обнаруженную тряпицу.
Десятисантиметровый обрывок кумачовой ленты еще не успел выцвести на солнце. Антон расправил ее и уставился на иероглифы, четко, филигранно выведенные на ней. Складывалось полное впечатление, что лента эта была оборвана совсем недавно. Надпись, сделанная черной тушью, еще не успела расплыться от дождя.
— Дай-ка, — сказал Чеботарь и принял из его руки алый лоскуток.
— Не знаешь, что это такое? — сглаживая возникшую неловкость, озадачил его Антон. — Интересно, как она здесь, на сопке, оказалась.
— Такую вот бодягу тазы [16] на священное место цепляют. Очень похоже, — после недолгого раздумья отозвался Чеботарь. — Это вроде писульки такой ихним божкам с просьбой послать удачу или уберечь от каких напастей, — пояснил он и зашарил взглядом по сторонам. — Наверняка где-то кумирня [17] есть. Только что-то не видать пока. Может, до нее еще пилить да пилить? Это же не ватник. Такую кроху могло и издалека ветром притащить. — Чеботарь повертел находку и сунул в карман. — Ладно. Потом разберемся. Пошли.
Вход в пещеру представлял собой едва заметный, густо заросший гаоляном [18] и полынью кривой и узкий лаз. Два человека едва разминулись бы в нем.
Чеботарь быстро смастерил некое подобие факела, намотав на толстую смолистую ветку кедровника кусок портянки. Воспользоваться фонариком Антон, естественно, отказался, сославшись на батарейки, и так уже порядком подсевшие.
