Солнце стояло высоко. Пели птицы.
— Ламиль! — окликнула Сэрва подругу.
— Да?
— Правда, уже совсем поздно?
— Знаешь, я попробую все-таки с ней поговорить. Травница наверняка знает, можно ли что-нибудь сделать. Пожалуй, сейчас же к ней и схожу.
— Скорее, Ламиль, прошу тебя!
Ламиль побежала по тропе, но вдруг остановилась:
— Три месяца уже, да?
— Почти.
И она снова двинулась вперед по тропе, зная, что травница ничем помочь не сможет.
Не успела Ламиль скрыться из виду, как во двор вошел Джато.
— Что значит «три месяца», дочка? — спросил он. Вопрос отца застал девушку врасплох. Она закусила губу. Странный жар разлился по ее телу. Обхватив живот руками, она наклонилась вперед. Все поплыло перед глазами, и Сэрву вырвало. Она опустилась на землю. Рвота не прекращалась.
Выронив ружье, Джато бросился к дочери.
— Что с тобой, доченька? Что стряслось? — спрашивал он дрожащим голосом, придерживая дочь за плечи.
Не получив ответа, старик побежал к очагу, развел огонь, заварил травы, отвар которых, как говорили, помогает от многих болезней. Он сам каждое утро выпивал калебасу такого отвара. Едва сдерживая рыдания, он яростно раздувал огонь. Сэрва с трудом добралась до дома и прилегла на циновку у себя в комнате. Отец принес ей горячее питье.
— Что с тобой, доченька? — повторил он свой вопрос. — Не знаю, отец. Это случилось так неожиданно! — Может быть, вчера на рынке ты поела каких-то сладостей?
— Нет, отец.
Подняв глаза к ветхой крыше, Джато произнес:
— Клянусь богами Анкобры, кто-то виноват в том, что случилось с моей дочерью. И он ответит за это.
Джато сжал челюсти так, что казалось, он пытается разгрызть твердый орех. Седые волосы на висках встали дыбом. Обхватив себя руками так крепко, что чуть не трещали ребра, он не смотрел на Сэрву, не отрывал взгляда от потолка.
— С кем ты говорила у парома?
— Со многими, отец. Ломо справлялся о твоем здоровье.
— Ломо? Ломо. А о твоем здоровье он спрашивал?
— Да, отец.
— Ломо, — повторил Джато. — Он больше не друг нам, а все справляется о здоровье. Выпей еще калебасу отвара, дочка.
Сэрва выпила еще отвара, держа калебасу дрожащими руками. Она по-прежнему тяжело дышала, но напряженное тело немного расслабилось; она явно чувствовала себя лучше.
— Получше тебе, дочка?
— Да, отец.
— Тогда поспи. Скоро все пройдет.
Сэрва крепко заснула и спала долго. Вечером пришла Ламиль. Она принесла дурные вести: травница ушла далеко в глубь страны, чтобы купить недостающие травы, пополнить запасы.
