— Накадзо-сан! — впервые позволил себе повысить голос на старшего Ютаро. — Я офицер флота, а вы хотите сделать из меня билетёра своего театра! Для чего?!
— Должен же кто-то выполнять эту работу, — пожал плечами Накадзо, как будто это всё объясняло.
— Но ведь не для этого я учился в Военной академии!
— Ну что же, — пожал плечами Накадзо, — возможно, ты и прав. Можешь подать рапорт о переводе на моё имя, но пока тебе придётся поработать билетёром, хотя бы то время, что я буду рассматривать рапорт.
— Это безумие какое-то, — уронил голову Ютаро. — Меня готовили воевать на самых современных доспехах духа, а теперь я буду работать билетёром в театре…
— В самом лучшем театре, Ютаро-кун, — усмехнулся Накадзо. — Завтра приступите к работе. А с остальными вашими обязанностями разберёмся позже.
— Что это будут за обязанности, Накадзо-сан, — вздохнул Ютаро, — мыть полы, чистить кастрюли, ещё что-то в этом роде?
— Не падай духом, Ютаро-кун, — усмехнулся Накадзо. — Думаю, скоро ты узнаешь обо всех своих обязанностях. А пока ступай, переоденься, нечего тут в парадной форме разгуливать.
Ютаро вышел из кабинета странного антрепренёра в подавленном состоянии. Он никак не мог понять, куда он попал и что ему теперь делать. Хотя, что делать, понятно, переодеться и идти в холл театра, сообщить директору Мидзуру-сан о том, что теперь он будет сидеть за стойкой билетёра вместо неё. Что он и сделал. Вот только где переодеться, Ютаро не знал, а потому спустился в холл как был — в парадной форме и с чемоданом.
Ютаро уже понял, кто такая директор Мидзуру, та самая девушка в красном платье с пелеринкой. Она так и сидела за стойкой билетёра, к которой успела выстроиться длинная очередь. Обойдя всех, Ютаро подошёл к ней и поинтересовался, где он — новый билетёр театра — может переодеться в гражданское платье.
— Ваша комната на втором этаже, — улыбнулась Мидзуру. — Пройдёте через ту дверь, — она указала на противоположный конец холла, — комната без таблички ваша.
Ютаро поблагодарил её и под недоумевающие взгляды тех, кто слышал их короткий диалог, прошёл через холл. Поднимаясь на второй этаж, он услышал голоса, говорящие на незнакомом языке, кажется, на том же, что пели в кабинете антрепренёра. Решив не мешать выяснению отношений — а говорили на повышенных тонах — незнакомых ему людей, Ютаро так и остался стоять на лестнице, вроде бы подслушивая, но ничего не понимая.
Она ждала меня на втором этаже, недалеко от выделенной мне небольшой комнатушки. Молодая и ставшая очень красивой женщина, которую ничуть не портила полувоенная одежда.
