Любовник made in Europe | страница 37

— А ничего, что я вся из себя такая русская здесь с тобой сижу?

— Так ты на русскую не похожа! Одета по-европейски, по-чешски прекрасно говоришь. Глаза только по-русски большие. А так и не скажешь.

— Да? А вы, словаки, тоже уже достали. Скупые до невозможности, и только и рады, что свою антисоветскую обиду смаковать. Слушать противно. Маленькая обиженная страна.

— Мы, словаки, нормальные. И, между прочим, к русским хорошо относимся.

— Я заметила.

Мне стало скучно и противно. Слушать весь этот бред не хотелось. Потому я попивала свое вино и собиралась уходить. Я двадцать два года жила в России, и мне не надо рассказывать, что это за страна. Но мне неприятно, когда в моем присутствии поливают грязью Родину. Я всегда останусь русской. Те, кто не желают мириться с этим фактом, пусть идут к черту.

— Знаешь что, в выходные мы с тобой едем в пригород Праги. Там мои друзья живут. Русско-словацкая пара. Светлана прекрасно говорит по-чешски. Вообще, она большая умница. Когда приезжали мои клиенты — русские депутаты, она наотрез отказалась с ними по-русски разговаривать, — заявил юрист.

— Знаешь что, ты едешь куда угодно. Я с тобой никуда ехать не собираюсь. И с твоей Светланой, которая отказывается по-русски говорить, я тоже ни на каком языке общаться не желаю.

— Ну, я тебе еще позвоню.

— Не стоит.

Я приползла домой совершенно разбитая. Негативные эмоции опустошают. В четыре утра пришла эсэмэс из России — поздравление с 8 Марта. Оказывается, дома осталось много мужчин.

Назначать третье свидание с Яном я не спешила. Желание встречаться с кем-либо «вслепую» было напрочь отбито двумя первыми попытками. Впрочем, спустя две недели, сказав себе «Бог любит троицу», отважилась. Ян казался немногословным, спокойным и сдержанным. Умудренная опытом, я заставила его послать мне море своих фотографий, предварительно подчеркнув, что фотографии его друзей меня не интересуют. Два раза переспросила, совпадает ли его реальный возраст с указанным в анкете

Встретиться договорились на улице. Погода стояла прекрасная, и мне не хотелось сидеть в помещении, выясняя, подходим мы друг другу или нет.

Яна я узнала издалека. Он был в точности таким, как на фотографии, и даже лучше. Спокойный, молчаливый и сдержанно улыбающийся. Мы шли по улице и разговаривали обо всем на свете, кроме личных отношений. Шутили и смеялись над предрассудками, словаками, русскими. Обсуждали историю, правительства, визовый идиотизм. Казалось, я встретила старого друга и столько всего хочется ему рассказать! Надо отдать Яну должное — бурный поток моих скачущих с темы на тему мыслей он не прервал ни разу. Мне впервые стало спокойно. «Этот, — подумала я, — не будет пропадать, интриговать на голом месте и совершать абсурдные и обижающие меня поступки». «Этот» казался невыносимо родным, своим. Я поймала себя на мысли, что хочу крепко прижаться к нему и уснуть в таком положении.