Мхов знает, что сейчас на них смотрит всё казино.
– Я бы хотел с вами поговорить. С глазу на глаз. Если можно.
Его улыбка становится ещё шире, ещё вымученей.
«Каплан» безмятежно пожимает плечами:
– Не знаю. Попробуйте. Почему нет?
– Спасибо. – Мхов в полупоклоне прижимает к сердцу ладонь. – Тогда прошу ко мне в кабинет.
Рука об руку они пересекают игровой зал, скрываются за дверью, ведущей к лестнице на второй этаж.
В кабинете, усадив «Каплан» в мягкое кожаное кресло, Мхов открывает дверцу бара.
– Что-нибудь выпьете? – предлагает он.
– Ну-у… Я бы выпила водки, – соглашается «Каплан».
Мхов достаёт бутылку «стандарта», наливает на два пальца в толстый стакан. Подумав, плескает на донышко себе тоже.
– Нет-нет, – протестует женщина. – Мне, пожалуйста, побольше.
– Сколько? – спрашивает Мхов, доливая в её стакан.
– Лейте, лейте, не стесняйтесь, – говорит она, – вот… вот… хватит.
– Закусить? Фрукты? Лимон? Сок? – интересуется Мхов.
– Не беспокойтесь.
«Каплан» принимает от Мхова больше полстакана водки, дожидается, пока он усядется за свой стол, поднимает стакан до уровня глаз.
– Ну? – кивает она.
Мхов кивает в ответ и пригубливает из своего стакана.
Женщина двумя движениями заливает в горло содержимое своего.
«Во даёт», – дивится про себя Мхов.
«Каплан», между тем, отставив стакан, поудобнее устраивается в кресле, спрашивает:
– Так что вы мне хотели сказать?
– Сказать? – переспрашивает Мхов. – Вообще-то я хотел узнать.
– Узнать? – женщина, кажется, удивлена. – Что именно?
– Что всё это значит? – подавшись вперёд, чётко артикулируя, выговаривает Мхов.
«Каплан» хмурится, разочаровано кривит губы, словно на её глазах тает какая-то ей одной известная надежда.
– А? – переспрашивает Мхов. – Что это значит?
«Каплан» тяжело вздыхает, отводит глаза, скучающе шарит ими по стенам кабинета.
– Вы вообще кто? Откуда? – не унимается Мхов.
Женщина усмехается, сокрушённо качает головой, застывает в кресле.
Мхов теряет терпение. И начинается какой-то словесный позор из «что вам надо», «чего вы хотите», «скажите хоть что-нибудь», и уже когда Мхов перестаёт понимать сам себя, «ты думаешь, тебя просто так выпустят?! да тебя убьют сейчас!»
– Дурак, – тихо, но внятно говорит женщина.
– Что? – разом теряется Мхов.
– Знаешь, я пожалуй пойду, – она со вздохом поднимается из кресла.
– Хотя бы… – Мхов не знает, что ещё сказать. – Хотя бы… Ну хоть… как вас на самом деле зовут?!
И тут «Каплан» неожиданно легко соглашается:
– Ну, если тебе так интересно. Лично меня зовут Фюррет, – проскрипела-помяукала жирная полосатая гусеница с головой кошки. – Тебе у нас нравится?