— Виновным себя не считаю по двум причинам. Во-первых, действие, в котором меня обвиняют, происходило не по личным и эгоистическим мотивам, а являлось частью борьбы, которую венгерская нация ведет уже давно и упорно. Во-вторых, многие веские причины свидетельствуют о том, что мы не можем быть осуждены по предъявленным нам обвинениям. Углубляться в этот вопрос здесь, на суде, я однако, не стану.
Виндишгретц дал понять, что за аферой скрываются закулисные причины, но отказался говорить о них. Суд, естественно, настаивать и не стал, обойдя подводный камень. В основном шла игра в вопросы и ответы, согласованная заранее. Лишь однажды произошла заминка, когда Виндишгретц, говоря о зарубежных примерах деятельности фальшивомонетчиков, упомянул об использовании французами фальшивых рейхсмарок в оккупированной Рейнской области. Французский представитель Колард Хастинг, который, конечно же, знал об этом, тут же изобразил возмущение и заявил протест, требуя удовлетворения за нанесенное французской нации оскорбление. Представителю французского национального банка, некоему Ауару, удалось успокоить своего манданта. Если бы ему это не удалось, вся концепция процесса была бы перечеркнута, так как загнанный в угол Виндишгретц, возмущенный обвинением во лжи, был готов призвать своих немецких партнеров по афере выступить в качестве свидетелей в подтверждение им сказанного. Если бы суд был вынужден вызвать этих свидетелей и они появились бы в зале заседаний, то вряд ли удалось бы избежать политического скандала и вскрытия межгосударственных связей на раннем этапе подготовки операции по изготовлению фальшивых франков.
Другой скандальный случай произошел при заслушивании некоего Манковича, брата того венгерского офицера, который был арестован в Голландии в связи с проколом полковника Янковича. Он был вхож в помещения Тесца, где ему удалось незаметно прихватить целый пакет с фальшивыми банкнотами из числа тех, что там хранились. Вырученные за них четыреста миллионов венгерских крон он использовал для санации попавшей под банкротство чулочной фабрики, принадлежавшей брату. Примечательно, что фальшивые франки он отдал в заклад в венгерский государственный кредитный банк, который принял их беспрепятственно. Председательствующий постарался как можно быстрее исключить этот неприятный эпизод из судебного разбирательства, тем более что оба брата попали в круг фальшивомонетчиков не через Виндишгретца или Надосси, а через Тесц.
