Дети Солнцевых | страница 52
— Mademoiselle, je vous ramène la petite. Elle a ètè bien sage [50], — сказала Марина Федоровна.
Пепиньерка медленно встала со своего места и, не торопясь, пошла навстречу говорившей.
Марина Федоровна взяла Варю за плечи и, пропустив ее вперед, нагнулась к ней:
— Ты будешь послушной девочкой? Да?
Варя сделала утвердительный знак головой.
— Смотри же: не плакать, не кричать. А то тебя накажут, и никто тебя любить не будет.
Варя повернула голову и молча прикоснулась губами к пальцам руки, лежавшей на ее плече, но с места не двинулась.
— Иди же, иди, душа моя, и старайся не забыть, что ты обещала быть умницей.
Варя сделала несколько шагов вперед и обернулась. Мадемуазель Милькеевой за ней уже не было.
Все девочки, сидевшие в классе, смотрели на нее и перешептывались.
— Пожалуйте! — сказала ей с насмешкой пепиньерка. — Пожалуйте! Давно пора!
И взяв девочку за руку, она, не прибавив более ни слова, провела ее через весь класс и, ставя у доски, громко произнесла:
— Ты будешь стоять здесь, не двигаясь, до ужина, а вздумаешь реветь по-давешнему — увидишь, что тебе будет!
«Какая она злая!» — подумала Варя, хотя и не поняла, что это было наказание. Она осталась у доски и некоторое время стояла совершенно спокойно, с любопытством разглядывая новую для нее картину. Ее занимало то, что девочки у стола постоянно сменялись. Они молча подавали тетради, терпеливо выжидали некоторое время и, приняв обратно тетрадь, молча возвращались на свои места. Некоторые, однако, пробовали высказывать неудовольствие или порывались объяснить что-то, но громкий окрик пепиньерки: «Silence! À votre place! [51]» мгновенно успокаивал маленьких протестанток, и они, как и прочие, нахмурясь или ворча, неслышно занимали свои места.
Варя стояла смирно, наконец устала, и ей надоело стоять. Она осмотрелась по сторонам: нет ли где-нибудь свободного стула поблизости. Стула не нашлось, но зато на полочке под доской оказалось несколько кусков мела. Она тотчас же выбрала один из них и стала старательно выводить буквы.
Девочки, сидевшие в классе, скоро заметили проделку, как они думали, новенькой, удивились ее храбрости и стали перешептываться, смеяться, но так, чтобы пепиньерка не видела. Варя исписала весь низ доски, насколько могла достать ее маленькая рука и, чтобы написать еще ряд букв повыше, она приподнялась на цыпочки, налегла корпусом на доску, доска с шумом двинулась.
— Ой! — вскрикнула Варя.
Пепиньерка оглянулась. Варя подняла на нее свое покрасневшее от испуга лицо и весело сказала:
