Сел, поправил натянувшиеся на коленях форменные брюки, подвигал бровями в стороны. Пумпелю всегда казалось, что такое двигание бровями придает его лицу выражение необходимой строгости и действует на собеседников устрашающе.
— Сначала несколько мелочей. Как идут дела у профессора Мерца?
Хох наклонился над столом:
— Он под прекрасным наблюдением, ваше превосходительство. Занят анализом доставленного ему газа.
— Хорошо. А как чувствует себя ваш молодой человек?
— Если только у него имеются какие-либо интересные документы, то ручаюсь, что через двадцать четыре часа они будут лежать перед вашим превосходительством на этом столе.
— Вы полагаете, что его предложения серьезны?
— Он дурачит нас.
— Каким образом?
— Я подозреваю, что он решительно не нуждается в деньгах. Ему только важно войти в контакт с нами. Он действует по заданию с другого конца европейской оси. Я получил сведения, что синьор Чардони в нашем городе и сам ищет свидания с неуловимым юношей.
— М-м… А скажите, Чардони очень обеспокоен пропажей у него стеклянной ампулы?
— Агентура доносит, что Чардони не показывает видимых признаков беспокойства, но все-таки я полагал бы, на всякий случай, задержать его и слегка… поговорить с ним.
Пумпель в легком беспокойстве задвигал бровями:
— Это вызвало бы излишние разговоры в министерстве иностранных дел… Лучше приставьте к нему Эдвара для постоянного наблюдения.
— Слушаю, ваше превосходительство.
— Теперь расскажите, как обстоит у вас дело на Востоке. Направили ли вы кого-нибудь на помощь нашим людям?
— Нет, ваше превосходительство. Теперь не тридцать шестой год, когда мы могли оперировать более свободно. Переправлять наших людей к красным стало почти невозможным. У них на каждом метре кордона стоят пограничники. А если даже каким-либо чудом нашему проскользнуть и удается, то любой колхозник задерживает его на первом же километре от границы. Да что колхозник! Мальчишки и девчонки сообщают обо всем начальникам красных застав! Каждое дело, которое мы с такой тщательностью готовим здесь, лопается там, будто мыльный пузырь.
— Его высокопревосходительство осведомлен об этом. Поэтому дело номер сорок первый, согласно его личным указаниям, нам придется вести совершенно особым методом. Приступим…
Пумпель подошел к большому портрету и нажал рычаг, скрытый за оконной портьерой. Портрет отодвинулся в сторону, обнажив стену. Второй нажим на рычаг — и кусок стены приоткрылся, обнаружив замаскированный несгораемый шкаф. Маленьким ключом Пумпель открыл тяжелую дверцу и вынул из шкафа черную шелковую папку:
