— Никуда ты не пойдешь, пока не расскажешь мне все.
— Но посмотри, который час, — запротестовала она, — чтобы все рассказать, мне надо много времени.
— Ничего, времени у нас хватит.
— Я арестована? — весело спросила она.
— Кроме того, не забывай о мальчишке, который болтается около моего дома. Он, возможно, еще не ушел спать.
Ее веселость как рукой сняло.
— Ты думаешь, он еще здесь?
— Скорее всего.
Она вздрогнула.
— А ты можешь проверить?
— Можно спуститься и посмотреть.
— О, пожалуйста… проверь.
Спейд какое-то время внимательно всматривался в ее озабоченное лицо, потом встал с дивана.
— Хорошо, — сказал он и достал из шкафа шляпу и плащ. — Я вернусь через десять минут.
— Ради бога, будь осторожен, — умоляла она его, провожая до двери.
— Постараюсь.
На Пост-стрит не было ни души. Спейд прошел квартал, перебрался на противоположный тротуар, прошел обратно два квартала, снова возвратился на свою сторону улицы и вернулся к дому, не заметив никого, кроме двух механиков, которые ремонтировали машину в одном из гаражей.
Бриджид О'Шонесси стояла в углу прихожей, держа в руке пистолет Кэйро.
— Он все еще там, — сказал Спейд.
Она прикусила губу, медленно повернулась и пошла в гостиную. Спейд отправился следом, бросил шляпу с плащом на кресло, пробурчал, что «у нас есть время поговорить», и вышел на кухню. Когда она появилась в дверях, он уже поставил кофейник на плиту и резал на ломтики длинную французскую булку. Пальцы ее левой руки бессознательно ласкали корпус и затвор пистолета, который она все еще держала в правой руке.
— Скатерть вон там, — сказал он, указывая хлебным ножом на простой одностворчатый буфет.
Пока она накрывала на стол, он готовил бутерброд с ливерной колбасой и холодной говядиной. Затем разлил по чашкам кофе, добавил в него коньяку из пузатой бутылки, и они сели за стол. Сели рядом на одну скамейку. Пистолет она положила около себя.
— Можешь начинать рассказ прямо сейчас, за ужином, — сказал он.
— Нельзя быть таким нетерпеливым!
— Да к тому же еще диким и непредсказуемым. Что это за птица сокол, которая так взбудоражила всю компанию?
Она прожевала хлеб с говядиной, проглотила, посмотрела внимательно на обкусанный бутерброд и спросила:
— А что, если я тебе не скажу? А что, если я вообще ничего тебе не скажу? Что тогда?
— Ты только не подумай, — ответил он, ухмыляясь так, что стали видны коренные зубы, — будто я растеряюсь и ничего не смогу сделать.
— Но что же все-таки ты сделаешь? — Она переключила внимание с бутерброда на его лицо. — Я и хочу узнать, каков будет твой следующий шаг?
