И опять, как в том ночном лесу, его выручил Кринаш…
* * *
После одинокого скитания по зимнему лесу — веселая пирушка у костра, под дружеские шутки и пьяные песни новых приятелей по шайке… нет, жизнь у Подранка определенно налаживалась.
Хоть и зима, а в избу разбойники не пошли: чего в духоте томиться? Устроились у длинных козел, накрытых досками. Горячая оленина истекала жиром и мясным соком, а уж парок над ней курился до того аппетитный, что у голодного Подранка даже голова закружилась.
Отхватывая от доставшегося ему ломтя оленины кусок за куском белыми, крепкими зубами, Подранок слушал, как разбойники на все лады обсуждают схватку новичка с троими бойцами. Громче всех восхищались Гипаш и Гвоздь, сидевшие рядом с недавним противником. А вот Хмурого за столом не было — он взял кусок мяса и ушел в избу. Скверно, конечно, в первый же день в ватаге нажить себе недруга… а впрочем, демоны с ним! Хочет дуться — пусть дуется.
Гвоздь подметил взгляд Подранка, брошенный вслед Хмурому.
— Злится! — понимающе кивнул разбойник. — Много о себе понимает. Раньше, поговаривают, у него самого небольшая шайка была… да сплыла. Да еще он до твоего прихода тут лучшим бойцом считался.
— Лучший боец? Он? — удивился Подранок. Ему Хмурый не показался таким уж мастером. Тот же Гвоздь и двигается проворнее, и соображает в бою быстрее.
— Лучший, если не считать Уанаи, — сказал Гвоздь просто, как о чем-то само собой разумеющемся.
— Она еще и драться умеет? — покосился Подранок на колдунью-ксуури, сидевшую на дальнем конце скамьи.
Уанаи ела неторопливо и очень аккуратно, насадив кусок оленьего сердца на нож и откусывая понемножку.
— Да как же ей не уметь драться? — удивился Гвоздь. — Мы ж ее атаманшей признали не за голубенькие глазки!
— Тогда две шайки объединялись, — подхватил Гипаш. — У речных пиратов капитан погиб, корабль сгорел — вот мы и порешили вместе в лесу хозяйничать.
— Правильно, — одобрил Подранок. — Чем друг у друга добычу перехватывать…
— Вот-вот. Загвоздка была в одном: кому верховодить? Шло к тому, что атаманом будет Комель… был у нас такой, зверюга зверюгой. Но тут невесть откуда появилась эта кроха и с ходу по всем правилам бросила Комлю вызов. И тут же, на месте, его убила. А был мужик куда покрепче меня… пожалуй, даже сильнее Тумбы.
— Ну, это ты брось, — поправил приятеля Гвоздь. — Сильнее Тумбы — это вряд ли. Зато был злобный и бесстрашный, как бешеный кабан.
— И такого дядю одолела эта птаха? — усомнился Подранок.
