— Я долго работал здесь, у меня было время, чтобы немного разобраться.
Макс с отвращением покосился на пустую кружку в собственной руке.
— Значит, дуэль? Смертоед против убийцы?
— Я бы не назвал это дуэлью.
— Можно сообщить Ордену — сказал Макс, понизив голос. — Если наверху узнают, что тоттмейстеру грозит опасность, что его на его жизнь посягнули, к вечеру этот город будет перевернут вверх дном. Ты знаешь, как «Фридхоф» решает свои дела и дела своих слуг.
Я знал.
— Не хочу. Если тоттмейстеры возьмутся за дело, город взвоет. Две сотни смертоедов, рыщущих в ночи, выслеживающих, допрашивающих — это будет зрелище почище нашествия Чумного Легиона! Кажется, ты и сам не хотел поднимать излишний шум.
— Было такое.
— Вот и мне кажется, что в этом деле лучше разобраться частным порядком.
— Или же ты просто слишком горд, чтобы признать себя уязвимым.
Макс тоже умел бить в точку. И судя по тому как прищурились его внимательные глаза, попадание было отнюдь не случайным.
— Помощники смерти тоже не бессмертны, — мне пришлось улыбнуться. — Я уязвим не меньше, чем тогда, когда мы сидели под французскими ядрами. Но ты прав, умирать от руки не француза и даже не магильера, а обычного городского сумасброда, меня не прельщает.
— Так я и думал. Значит, от помощи откажешься?
— Пока мне не нужна помощь, я вооружен и предупрежден, а значит, любые другие помощники будут лишь отвлекать меня. Но я догадываюсь, что ты собирался предложить помощь, и благодарен за это. Спасибо, Макс. Но я надеюсь, что еще не слишком дряхл для того, чтоб управиться в одиночку.
Он отсалютовал пустой кружкой:
— Тогда удачной охоты, господин обер-тоттмейстер. И учти, если он все-таки окажется быстрее, я сделаю из тебя слугу. Мне давненько не хватает швейцара при подъезде. Впрочем, с твоей рожей это будет самый паршивый слуга в Альтштадте!
* * *
Я заметил этого человека, когда мы прошли квартал или больше. Обычную слежку в уличной толчее не сразу и разглядишь, водоворот людских лиц мельтешит перед глазами, сутолока, гам… В городе вроде Альтштадта за тобой по пятам может идти два десятка человек, а ты не заметишь и одного. Не заметишь — если не ожидаешь. От трактира я заложил крюк, нарочно через многолюдные базарные ряды, среди которых люди вились, как осы меж сотами. Хочешь обнаружить слежку — иди туда, где много людей. Тот, кто идет за тобой, враз потеряв тебя из виду пусть вас разделяет даже пустяковое расстояние, начнет паниковать. Так охотник паникует, когда верный и четкий след добычи вдруг пропадает в подлеске, изрытом чужими копытами. Добыча рядом, но ее нет. Она была совсем близко, но стала частью сочащейся потом, колышущейся, шелестящей одеждой людской массы. Если преследователь неопытен, он рано или поздно утратит душевную уверенность, движения его станут резки и поспешны, взгляд начнет метаться из стороны в сторону, а голова его станет вести то в одну сторону, то в другую.
