— Ну что, отвёл душеньку? — спросил Рожков.
— Эх, отвёл! Гулять так гулять! Места бы побольше. Развернуться негде. Да ты выходи, не стесняйся, — и Колька вытолкнул Рожкова в коридор, где было шумно и весело, а сам опять вышел за ним.
Женщины плясали, пели частушки, потом все вместе затянули какую-то общую песню. Но всё это, однако, продолжалось недолго. Володю-баяниста уволокли в соседнее от наших ребят купе.
Веселье также неожиданно кончилось, как и возникло. В коридоре вагона снова стало тихо. Колька и Никанорыч пошли к себе. Сергей Иваныч уже лежал под одеялом. Роберт читал книгу.
— Ложитесь-ка лучше спать, гуляки, — предложил Селезнёв. — Впереди много дней — напляшетесь.
— И то верно. Надо отдохнуть от трудов праведных, — согласился Рожков и стал разбирать постель.
Колька выглянул в коридор. Баяниста Володю переводили в следующее купе.
Колька молча забрался на свою полку. Один Роберт, включив настольную лампу, продолжал читать толстую книгу.
Кольке не спалось. Он лежал и смотрел в окно, за которым уже темнело. Мелькали мимо редкие фонари на столбах у дороги, да светились вдали огоньки незнакомых деревень и посёлков.
Колька глянул на Рожкова, потом на Иваныча и тихонько стал слезать с полки.
— Ты чего, Коля, на промысел что ли? — спросил не спавший ещё Селезнёв.
— Да не, я просто так. Покурю пойду.
— А, ну-ну, сходи.
Колька вышел в коридор, встал у окна и достал сигарету.
Спали далеко не во всех купе. То и дело слышался смех, громкие голоса. Вот с шумом отодвинулась дверь дальнего от Кольки купе рядом с проводницей и оттуда вышла Марина. За ней появился один из тех молодых людей, которые раньше были с гитарой. В руках у парня баян Володи-музыканта.
— Я так и знала, — сокрушённо говорила Марина. — Господи, каждый раз одно и то же. И зачем вы его угостили?
— Как зачем? Коллеги, все-таки… Да мы немного, а он сразу и рухнул.
— Сразу… — покачала головой Марина.
— Да ему теперь легче. А вот где я-то буду спать.
— Не волнуйтесь. Будете спать на его полке.
— А, ну тогда…
Марина и парень с баяном ушли в другой вагон. Колька заметил, что проводница Люба, выглянув из своего служебного помещения, проводила их заинтересованным взглядом, а потом глянула и на Кольку, чему-то усмехнувшись.
Колька, сунув так и не прикуренную сигарету в карман, пошёл к служебному купе напевая:
— А у этой проводницы шелковистые ресницы. Ты мне часто будешь сниться, проводница, ах, проводница…
Дверь была полуоткрыта и Колька просунул туда голову.
