— Они просят тебя спасти их и защитить, — сказала она.
— Как это я могу сделать?
— А это уж тебе решать. Старейшины всё скажут.
И тут из толпы индейцев вышел шаман Вывак. Он поднял вверх руку и жестом прекратил гомон соплеменников. Потом обернулся к Алёне.
— Старейшины племени макома ожидают тебя в хижине вождя, — сказал шаман и показал рукой на вход тростникового жилища, где она совсем ещё недавно лежала и думала свои горькие думы.
Алёна не заметила, как в хижине собрались все старейшины племени, усевшись напротив чуть возвышавшегося ложа, куда пригласил шаман присесть Алёну.
— Старейшины макома и все люди племени хотят, чтобы ты стала нашим вождём.
— Да, да, да, — закивали головами старики.
— Я женщина, — повернулась Алёна к Манефе, которая начала переводить её слова. — Разве может женщина быть вождём?
— Ты послана макома морским богом, — заговорил Вывак. — Когда не стало старого вождя Вайнаки, то мы по его наказу молились в священной пещере, чтобы бог моря дал нового… И он сделал это. Ты вышла к нам на берег из морских волн. Сегодня ты храбро дралась с нашими врагами — испанцами и повергла на землю троих врагов. Мы это видели и благодарим тебя. Ты сможешь защитить нас, как никто другой. И потому мы просим: будь нашим вождём.
Алёна ненадолго задумалась. Она обвела взглядом сидевших перед нею индейцев, глянула на стоявшую рядом Манефу, которая всем своим видом, а особенно глазами просила Алёну дать согласие. И та наклонила голову.
— Хорошо, — сказала она. — Я согласна… Я обещаю быть с вами, пока бог моря не заберет меня обратно. Я буду защищать вас, но делать это вместе со мною должны все мужчины макома.
— Да, да, да, — опять закивали головами старейшины.
— Мужчин осталось мало, а с сегодняшнего дня ещё меньше. Те же, кто остался, будут исполнять всё, что ты им скажешь, — громко произнёс Вывак. — Слово вождя — закон для каждого из нас.
— Но и ты, шаман Вывак, будешь тоже помогать мне, — сказала Алёна.
— Да, — склонил голову Вывак. — Это моё племя, и я буду помогать тебе защищать его от врагов.
Затем шаман снял висевшие на стене хижины бусы из морских раковин и надел их Алёне на шею, а на голову повязал широкую ленту, изукрашенную разноцветными птичьими перьями. Двое из старейшин накинули на плечи Алёны накидку из таких же пёстрых птичьих перьев.
— Отныне ты наш вождь! У нас есть вождь! — воскликнул шаман, обращаясь к старейшинам, и повернулся к Алёне. — А как звали тебя в прежней жизни?
