— Нас будут держать здесь все утро? — сердито спросил Реннел Торренс, не обращаясь ни к кому конкретно.
— Отойдите, пожалуйста, немного назад, — мягко сказал Блаунт, усиливая иллюзию того, что гостей сейчас сфотографируют.
Плэш Медоу глядел на эту сцену всеми своими окнами настолько отстраненно, насколько мог бы позволить себе дом, перед взором которого протекли двести лет добра и зла.
Наконец сержант Бауэр приблизился к лестнице, осторожно по ней взобрался и исчез в густой листве. Слышно было, как Мара Торренс спросила нарочито небрежно:
— Нас собрали, чтобы мы могли поглядеть, как полицейский лазает по деревьям?
— Я вскоре объясню, — сказал Блаунт. — Мне нужно провести небольшой эксперимент. — Он говорил отеческим тоном. Его глаза неторопливо изучали всех, кто стоял там, где он их поставил, не в тени от дерева, а прямо на солнце.
С дерева раздался резкий крик. Потом все услышали громкое шуршание — сержант быстро лез к предмету, который увидел.
— Не волнуйся, дорогая, — сказал Роберт Ситон жене. — С молодым человеком будет все в порядке. Это крепкий старый каштан.
— Но он так высоко залез.
Можно было подумать, что супруги обсуждают подвиг своего восемнадцатилетнего сына.
— Я достал ее, сэр! — крикнул сержант сверху. Кряхтя, он начал спускаться. Потом раздалось приглушенное проклятие и громкое «Осторожно внизу!». Что-то падало сквозь листву, задевая ветви. Мара тихо вскрикнула. Роберт Ситон сжал руку жены. В следующий миг округлый предмет, похожий на огромный раздутый орех, запрыгал по траве и подкатился к ногам Реннела Торренса.
— Неуклюжий осел! — прорычал Блаунт.
Торренс взглянул на предмет у своих ног. Трубка выпала у него изо рта. Он весь задрожал, машинально закрываясь от неожиданного зрелища руками, потом отбежал на несколько шагов, и у него началась сильная рвота.
— Ч-что это? — закричала Мара.
Суперинтендант подошел к предмету на траве, взял его за волосы и показал им всем. Это была отрубленная и разлагающаяся человеческая голова.
— Кто-нибудь узнает ее? — спросил он деловым тоном клерка из бюро находок.
Несколько мгновений длилось тягостное молчание. Потом Лайонел Ситон спокойно сказал:
— Она не очень хорошо сохранилась, конечно. Человек был похож на тебя, папа.
— Нет! Не похож, не похож! — Голос Мары Торренс перешел в долгий хриплый вопль. Миссис Ситон подошла к девушке и дала ей несколько сильных пощечин. Вопль резко оборвался. Дженет неуклюже обняла заплакавшую Мару.
